На дорогостоящих ногах
Можно ли в Томске получить бесплатно хороший протез? Можно. Только сложно и не всегда
— Когда мне было 8 лет, случилась авария, — вспоминает Елена (39 лет). — В детстве все проще — это не было какой-то трагедией. Первый месяц ходила на костылях, а за лето сделали первый протез, и в сентябре пошла в школу на двух ногах. В детстве протез меняли каждый год, и в нем всегда было комфортно.
Свой мастер — гарантия качества
Свой первый протез она получила в Казахстане, откуда родом, а позже протезировалась в Германии. Приехала учиться в ТПУ и осталась в Томске. Рассказывает, что с негативным отношением окружающих не сталкивалась. Будущему мужу о протезе сообщила как само собой разумеющееся, а на работе и в общении с людьми свою особенность не афиширует. Живет обычной жизнью, носит платья, занимается спортом, ведет активный образ жизни. Говорит, что сейчас есть тенденция: люди с протезами, особенно известные, не скрывают их, а наоборот, показывают и говорят об этом.
Как-то очередной немецкий протез оказался неудачным, и девушке посоветовали томского техника-протезиста, который сразу понял, что ей нужно. В 2016 году она получила высокофункциональный протез на томском протезно-ортопедическом предприятии и поняла, что в Германию ездить больше не надо. Так как Елена до этого восемь лет не протезировалась, ей удалось договориться в томском отделении ФСС, чтобы ей согласовали и оплатили высокофункциональный протез.
— Протез — изделие индивидуальное, оно делается под конкретного человека, в соответствии с его потребностями: смотрят строение культи и подбирают комплектующие так, чтобы человеку было удобно ходить. Техник-протезист все эти тонкости должен знать и понимать. Но таких специалистов очень мало, и для меня большое счастье найти его в своем городе. Мой новый протез был гораздо лучше и удобнее того, которым я пользовалась раньше, и в этом большая заслуга именно мастера, — считает Елена. — Когда подошло время следующего протезирования, мой техник сменил место работы, я пошла за ним, но оказалось, что сюда томское отделение ФСС не дает направления. Пришлось протезироваться за свой счет. Мне сделали высокофункциональный протез. Но компенсацию фонд выплатил как за обычный, самый дешевый, ссылаясь на то, что в моей ИПРА (индивидуальная программа реабилитации и абилитации) не написано, что мне положен именно высокофункциональный протез.
Средства реабилитации вносятся в программу реабилитации пациента в соответствии с классификацией технических средств реабилитации (изделий) в рамках федерального перечня реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду, уточняет Елена. И функциональность там не описывается — она определяется медико-технической комиссией (МТК) на основании данных о физической активности пациента.
— Заключение МТК было предоставлено, но это не повлияло на решение фонда. Потом подошло время делать купальный протез. По ИПРА мне положен протез голени модульный и протез голени для купания. Я несколько раз обращалась в фонд с просьбой согласовать мне протез с учетом индивидуальных характеристик, но получила отказ и рекомендацию делать за свой счет, — говорит она. — В компании «Орто Космос Томск» мне сделали купальный протез, который не боится воды, и я рада, что во время отдыха могу посещать сауну, бассейн, ходить на пляж, плавать. Обычный протез для этого не подходит: в нем есть металлические детали, и он может подвергнуться коррозии.
В ноябре Елене предстоит очередное протезирование, и что будет в этот раз — она не знает.
Рекомендуем лучшее, выдадим положенное
— В течение месяца после ампутации верхней или нижней конечности человек должен прийти на протезное предприятие для первичного осмотра и выдачи ему заключения медико-технической комиссии о том, каким видом протезирования он может воспользоваться, — говорит Дмитрий Пеленицын, управляющий томским филиалом ФГУП «Московское протезно-ортопедическое предприятие». — Для МСЭ (Главное бюро медико-социальной экспертизы по Томской области) это заключение — рекомендация: ее могут поддержать либо нет, на их усмотрение. Дальше все зависит от того, что напишут в ИПРА и на что есть деньги у государства.
— В МСЭ человеку заполняют программу реабилитации и указывают вид изделия, которым его обеспечат в первый год его нелегкой жизни. С этим он идет в томское отделение ФСС, пишет заявление на обеспечение, и фонд выдает ему направление на протезное предприятие любой формы собственности, выигравшее контракт. Протезы стоимостью более миллиона рублей фонд предварительно согласовывает в Москве, — уточняет управляющий.
— Если аукцион объявлен на протезы за 100 тысяч, а человеку нужен протез за 250 тысяч, он вправе отказаться от обеспечения именно в этом аукционе, попросить фонд обеспечить его тем, что ему нужно, и дожидаться следующего конкурса. Ждать согласования высокофункционального протеза в течение года — это нормально, — полагает Дмитрий Геннадьевич. — В это время человеку, как правило, есть на чем ходить.
«Первичников» здесь учат пользоваться изделием на двухнедельной школе ходьбы. Кто не освоил — может продолжить в стационаре предприятия: здесь шесть палат с питанием, физиопроцедурами, массажем и ЛФК — все бесплатно. В стационар берут и тех, у кого предстоит сложное протезирование. В первый раз выдают лечебно-тренировочное изделие, которое помогает человеку сформировать мышцы усеченной конечности. Через год — снова на предприятие за новым медико-техническим заключением, затем — на МСЭ за ИПРА и так далее. Следующее изделие рассчитано на насколько лет использования. В первый месяц «пробной носки» предприятие исправляет недочеты сразу. А потом, в пределах гарантийного срока (один год с момента выдачи), уже смотрят — гарантийный случай или нет.
— К последней примерке культеприемная гильза и культя уже друг друга повторяют. Если пациент капризничает или техник-протезист его недопонял, то перед выдачей изделие дорабатывают. Техник-протезист сопровождает пациента на протяжении всего периода, общается с ним по телефону и лично — «брошенных» людей практически нет, — говорит управляющий.
По степени активности пациентов делят на четыре категории, и для каждой есть примерные ценовые рамки протезных изделий:
1) малоподвижные люди (из-за возраста или сопутствующих заболеваний) — до 150 тысяч рублей;
2) рабочая категория, позволяющая человеку дойти до работы, вернуться с нее и сходить в магазин — от 150 до 250-300 тысяч рублей;
3) люди с повышенной функциональной активностью — от 300 тысяч до одного миллиона. Эти люди имеют дачные участки, ходят за грибами, пытаются заниматься спортом;
4) очень активные люди, которые занимаются спортом, много перемещаются и носят протез не менее 12 часов в сутки. Им могут выдать изделия стоимостью до пяти миллионов рублей.
Как правило, смена категории — это инициатива человека. Если он хочет попробовать другое изделие и его возраст позволяет быть активным, а врач-реабилитолог и техник-протезист предприятия видят, что нынешним протезом он пользуется уверенно, то его желание учитывают. Однако в 60 лет изделие для третьей степени активности может даже навредить человеку. Человеку в возрасте, но активному, могут рекомендовать дорогостоящий высокофункциональный протез, если он докажет на МСЭ и в фонде, что способен пользоваться и управлять им.
С недавних пор появились конкурирующие частные коммерческие организации, которые также пытаются участвовать в закупках, но для них обеспечить инвалида протезом — чисто денежный вопрос, уверен Дмитрий Геннадьевич, и томскому отделению ФСС тяжело порой отсекать несостоятельные коммерческие притязания.
— До недавнего времени мы были единственным предприятием, предоставляющим протезно-ортопедические изделия в Томской области. В последние 20 лет мы выигрываем практически всегда, поскольку опыт работы огромный и штат квалифицированный, — говорит он. — Я здесь с 1999 года: с коллективом вместе учимся и работаем. Подготовить техника-протезиста — это минимум пять лет, и после этого, когда душу вкладываешь, не хочется с ним расставаться, поэтому делаем все, чтобы коллективу было комфортно работать.
Желание пациента — не закон
По сообщению томского регионального отделения ФСС, в 2019 году по 39 контрактам закупили протезно-ортопедические изделия на сумму 90 601,7 тыс. рублей. В этом году на эти цели потрачено около 55 миллионов рублей (21 контракт). С 2017 года по настоящее время компенсация стоимости самостоятельно приобретенных протезов верхних и нижних конечностей выплачена по 57 заявлениям, максимальный ее размер составил 2,83 миллиона рублей.
Госконтракты заключаются в соответствии с количеством поступивших заявок на обеспечение техническими средствами реабилитации (в том числе протезно-ортопедическими изделиями) и объемом денежных средств, направленных региональному отделению фонда из федерального бюджета. Денежные средства пропорционально распределяются по всем группам технических средств реабилитации, для равномерного обеспечения и соблюдения справедливости и равенства прав инвалидов, говорится в сообщении.
С 2017 года по настоящее время региональным отделением фонда госконтракты на изготовление протезов верхних и нижних конечностей заключались с ООО «ОТТО БОКК — Ортопедическая техника», ООО «Орто-Космос Кемерово», ООО «Сколиолоджик.ру» и Томским филиалом ФГУП «Московское протезно-ортопедическое предприятие».
На обращения людей по вопросам обеспечения протезами нижних конечностей, в том числе в конкретной организации у конкретного техника-протезиста, направлялись разъяснения о том, что обеспечение протезами происходит в строгом соответствии с рекомендациями ИПРА, на основании государственных контрактов, заключенных в соответствии с Федеральным законом № 44-ФЗ «О контрактной системе...».
Счастье — дело техники
— С обычным протезом поддержки нет: я падал с лыж и на сноуборде не мог кататься. А на велосипеде с ним ездить можно, — рассказывает Евгений Стафеев. — В следующем году летом хочу заняться вейкбордингом: на Курье есть трасса — там «таскают» вейкбордистов. Сейчас делаю для протеза водонепроницаемый чехол из автомобильной камеры.
В 10 лет ему придавило ноги на стройплощадке. Правая нога была сильно травмирована, ее лечили, и за два месяца она «выкарабкалась». Левую пришлось ампутировать до бедра. В детстве протезы меняли каждые полгода. Делали всегда своевременно, на томском протезно-ортопедическом предприятии на проспекте Фрунзе, 5. Сейчас Евгению — 38, он работает в томском отделении ВОИ, катается на лыжах и сноуборде, плавает в бассейне, ездит на мотоцикле. Два года назад на соревнованиях по кибатлетике в Новокузнецке занял первое место. Этим летом прыгнул с парашютом.
Из-за отсутствия конечности биомеханика меняется, и какие-то мышцы нужно контролировать сильнее, чтобы «держать» походку и не иметь проблем с позвоночником, объясняет он. Сейчас у него немецкий электронный коленный модуль, выданный три года назад.
— До этого у меня поясница отваливалась: протез был с гидравликой, но не электронный. А на этом я научился кататься на лыжах и на сноуборде. Он позволяет ходить много, и спина с ним не болит. Сноуборд — отличная реабилитация: я снова ощутил землю под двумя ногами, — отмечает Евгений. — А походка — набор рефлекторных движений в нашей голове, который, как привычки, можно менять. Электронный коленный модуль не дарит походку — над ней нужно работать самостоятельно.
Говорит, что раньше не пытался получить дорогой протез, потому что Фонд социального страхования их не оплачивал: его знакомым, кто обращался, отказывали. Сейчас он ждет ремонта: три последние культеприемные гильзы, сделанные на томском протезном предприятии, ему не подошли. Ходит с гильзой, которую в 2013 году сделал ему техник-протезист Денис Калинин. Очень важно найти своего специалиста, уверен мужчина.
— Мы знакомы с девяностых: каждое воскресение на АРЗе играли в футбол на подлокотных костылях. До сих пор общаемся. На Фрунзе, 5, протезисты хорошие и делают нормально, но у меня нет времени на эксперименты. У Дениса всегда получалось делать удобную культеприемную гильзу, и если бы он все еще работал на Фрунзе, 5, я бы пошел туда. Когда он оттуда ушел, я попал к другому мастеру. Знаете, это как парикмахера сменить: стрижка будет другая. Когда раньше мне делали протезы, было неудобно ходить, потому что я не понимал, что должен чувствовать. Нередко техник-протезист и пациент играют в глухой телефон. Я только с годами стал понимать, что мне от протеза нужно.
В томском протезном предприятии делать ремонт он отказался — собирается снова идти к Калинину. Говорил с томским отделением ФСС — они не против. Рассказывает, что в МСЭ его спрашивали, чем он занимается, какая физическая активность. Измеряют объемы, видят, что активный человек, и дают добро на дорогостоящее изделие.
— Вообще инвалидность так или иначе на психику влияет. Кто-то в этом застревает, становится агрессивным, жалеет себя — все это очень портит жизнь. Но человек с возрастом все равно сильнее становится и перестает воспринимать негатив. Раньше я думал: почему на меня люди смотрят? Потом понял, что это только мои мысли, и теперь меня это не волнует. Я знаю молодых активных ребят на электронных протезах и знаю тех, кто на них не ходит: попробовали — сложно. Сели в коляску и поставили протез в угол. У меня с электронным протезом качество жизни выше стало.
Счастье — дело техники, уверен Евгений. Сейчас ему хочется спортивную «коленку» для занятий на сноуборде и вейкборде. Только в ИПРА такую не запишут: спортивная «коленка» не входит в перечень средств реабилитации.
