Степан Шварцев: «Отказ от подземного водозабора — безумие»

Томск всегда гордился своим подземным водозабором. Мы — редкий город, обладающий источником природной питьевой воды. Но сегодня все чаще говорят о том, что это богатство под угрозой. Останется ли Томск без питьевой воды? Об этом порталу рассказал известный ученый, заведующий кафедрой гидрогеологии, инженерной геологии и гидрогеоэкологии Института природных ресурсов ТПУ, профессор Степан Шварцев.

— Степан Львович, ведь это вы первым забили тревогу об опасности загрязнения подземного водозабора, из которого Томск получает питьевую воду. Связано ли это со строительством Левобережной дороги?

— Именно так. Томскому подземному водозабору порядка 40 лет. При этом ресурсы в нем большие. При желании можно получать гораздо больше воды. Сейчас в город подается ровно столько, сколько нужно потребителям — примерно 210 тысяч кубов в сутки. Вроде все хорошо. Но у новых властей города появилось желание построить Левобережную дорогу. Она уже спроектирована, кто-то, не знаю кто, написал экологическое заключение.

Вокруг этой дороги пытаются развивать малоэтажное строительство — запланированы целые микрорайоны. Число жителей левого берега увеличится. К сожалению, люди не могут жить так, чтобы не загрязнять окружающую среду. Оказалось, что подземный водоносный горизонт, из которого мы берем питьевую воду, связан с верхним горизонтом, который не полностью изолирован от дневной поверхности. Это значит, что вся грязь, которая будет попадать в почву, проникнет и в тот эксплуатируемый водоносный горизонт. Этого допустить никак нельзя. Поэтому я и бью тревогу.

Вообще, у водозабора накопилось много проблем, которые надо решать. У него нет единого хозяина: часть у Томска, часть у Томского района. До сих пор отсутствуют утвержденные водоохранные зоны, где нельзя вырубать лес или строить новые объекты. А мы на этом месте проектируем целый город. Земель ведь хватает, и не обязательно для этого трогать левобережье. Его можно использовать для легких сооружений: строить стадионы, спортивные площадки, лыжные базы. Если же мы построим там город, то уникального подземного источника воды не станет. Признаки загрязнения есть уже сейчас, но пока вода качественная, это мало кого волнует.

— Совсем недавно к этой проблеме удалось привлечь внимание общественности, областных депутатов. Как ситуация развивается сегодня?

— Никак. Идеи ученых поддержали, но действий со стороны властей не последовало. Сейчас проект с левобережьем не развивается активно, думаю, по экономическим причинам. Но от плана строительства дороги никто не отказался. И видно — как только появятся деньги, ее будут строить. А что такое дорога? Люди начнут там селиться, и процесс этот уже никто не остановит. Кстати, в советское время на левобережье собирались строить Томскнефтехим. Но общественность восстала, и место строительство перенесли, несмотря на то, что уже были потрачены миллионы рублей.

— А поясните сам термин «подземный водозабор». Мы слышим об этом часто, но, мало кто из томичей понимает, что же это такое. Нередко мы называем этот водный источник подземным морем.

— Звучит красиво, но нет, не совсем так. Это вода в песчано-глинистых порах. Горные породы, по поверхности которых мы ходим, пропитаны водой. На небольшой глубине, около 20 метров, все микропоры, трещины заполнены водой. Берется она из атмосферных осадков, которые просачиваются в землю. Вода собирается со всей округи и течет к рекам. Мы ее перехватываем скважинами и забираем в трубы. На этом месте формируется так называемая депрессионная воронка, то есть уровень воды понижается, и со всех сторон она начинает течь сюда с большей скоростью. А так как питают эти горизонты атмосферные осадки и тающий снег, то с ними будут поступать и все загрязнения. Здесь нельзя размещать никакие потенциально опасные объекты: предприятия, нефтебазы, склады.

Пока природе удается справляться с тем загрязнением, что есть. Мы берем воду из второго от поверхности водного горизонта. Он чистый, в отличие от первого, который уже частично загрязнен. Поселки вокруг водозабора растут, ведь они находятся рядом с городом, взгляните на ту же Черную речку или Дачный городок. И желание построить свои дома поближе к новой дороге будет только усиливаться.

— А в Томске когда-нибудь была проблема с нехваткой качественной питьевой воды?

— До подземного водозабора, в советское время. Я хорошо это помню. Наш город располагается близко к устью Томи. Города, которые выше нас — Кемерово, Новокузнецк и другие — реку загрязняют. Был период, когда река стала настолько грязной, что жители за чистой водой бросились к родникам — весь город с ведрами ездил, это было огромное ЧП. И как раз тогда по решению властей были даны задания, выделены деньги. Гидрогеологи нашли подземную воду в достаточном количестве, были построены скважины, установлены фильтры и прочее. Из-за повышенного содержания в этой воде железа построили станцию обезжелезивания. Поэтому вода у нас качественная, ее можно было бы пить совершенно спокойно. Но пока она дойдет до вашего крана, уже никто не поручится за ее качество. Трубопровод старый, ржавый, грязный. Поэтому, чтобы избавиться от болезнетворных бактерий, воду хлорируют.

— А как вы относитесь к недавнему обсуждению возможности вновь использовать речной водозабор? Говорят, вода в Томи настолько очистилась, что ее и пить можно. Купаться, правда, нельзя, а пить почему-то можно.

— Я отношусь к этому отрицательно. Хотя нужно признать: в период развала экономики многие заводы не работали, и река несколько очистилась. Но мы не можем жить без промышленности. Мы никуда не денем Кузбасс, его металлургические и химические заводы. Все равно воду будут брать из Томи. Так же, как и наш Северск — комбинат забирает всю реку, пропускает через трубы и возвращает обратно.

Сегодня нет технологии, доступной по цене и способной полностью очистить реку. Если использовать дорогие методы, то вода будет стоить нереальных для населения денег. Кончено, на заводах есть очистные сооружения, но они не справляются в полной мере. Да вы вспомните: буквально на днях Ушайка была то черной, то зеленой, то белой. Кто-то сбрасывает стоки, аварии случаются регулярно. Поэтому переходить снова на реку — это просто безумие. Весь мир стремится использовать подземную воду, а мы хотим от такого блага отказаться. Нужно учесть, что промышленность будет только развиваться, а на экологию денег не хватает и сегодня. Не брать же их за счет увеличения стоимости воды. Она и так достаточно дорогая.

— В чем тогда логика последователей этой идеи?

— Логика простая. Многие трубы подземного водозабора за сорок лет пришли в негодность, их необходимо менять. Выходят из строя насосы, скважины. На обновление этой системы требуются деньги. И думают, что брать воду из реки будет дешевле, но забывают: очистка этой воды будет стоить гораздо дороже. Кроме того, очищенная вода не пригодна для питья: в ней параллельно уничтожается все полезное. Вода — не просто раствор солей, а очень сложный компонент, включающий различные органические соединения, бактерии, определенный изотопный и газовый составы. Очищенная же вода становится мертвой, губительной ля здоровья.

— Все чаще говорят об устаревших очистных сооружениях. Это и тимирязевские стоки туберкулезной больницы, и фекальные стоки Северска. Томь вообще когда-нибудь станет чистой? Пусть не для питья, но хотя бы для красоты или купания?

— Для этого многое должно измениться. Сама система управления водой во всей России устаревшая. Нам нужно применять новые методы, новые подходы. Вода — возобновляемый ресурс. Если к ней грамотно относиться, то она вечна. Это не золото, не нефть. Реки были загрязнены не только у нас, но и во всей Европе. Но во Франции, например, изменили систему управления водными ресурсами. Ввели новые принципы управления, вроде принципа «загрязнитель платит». И удалось добиться значительной очистки рек. Пусть вода в них не пригодна для питья, но там чисто, ходят корабли, жизнь на реке процветает. Эта французская система применяется уже в сорока странах. Но Россия пока молчит и никак не реагирует. У нас слишком много воды, поэтому мы к ней плохо относимся. Мы слишком богаты.

— Кстати, о французах. Что вы ждете от прихода фирмы «Веолия Вода»?

— В глобальном смысле изменить проблему загрязнения подземного водозабора не удастся. Они — коммунальщики. Возможно, смогут улучшить качество трубопровода, по которому вода к нам в кран попадает, или систему местного управления.

— Сегодня люди хотят пить хорошую воду. Почти в каждом доме есть фильтр для очистки, кто-то использует только бутилированную воду, кто-то просто кипятит. Так какую воду нужно пить?

— Бутилированную воду я и сам пью. Но и здесь есть опасность, что обманут: подделки, плохое качество. Питьевая вода не должна быть газированная: углекислый газ выводит из организма кальций, а это особенно опасно для пожилых людей. Не все бытовые фильтры могут похвастать качеством. Мембранные удаляют лишь механическую взвесь, остальное все равно попадет к вам в стакан. Сорбционные фильтры очищают лучше, но их надо вовремя менять, или вся грязь, осевшая на них, вам же и достанется. В любом случае, все фильтры меняют среду воды. Она опять же становится мертвой. Пить постоянно кипяченую воду тоже плохо: уходят газы, убиваются полезные бактерии.

Лучше пить воду натуральную, природную, живую. Но мы уже загрязнили реки, озера, подземные воды. Это последний источник чистой воды, и его необходимо сохранить. Без воспитания неравнодушного отношения к охране производства, к охране окружающей среды, наши перспективы нельзя назвать позитивными.