Из Томска — в Антарктиду
Сначала самолетом из России до аргентинского города Ушуайя, затем трое суток на судне ледокольного типа от местного порта до собственно Антарктики, российской полярной станции «Беллинсгаузен». Такой путь в ноябре проделали 100 российских предпринимателей, чтобы своими глазами увидеть условия жизни и работы полярников и на месте понять: чем они, бизнесмены, реально могут помочь.
Одним из участников этой экспедиции стал томич Константин Беляков — проректор по инновационной деятельности ТГУ, вице-президент по стратегическому развитию группы компаний «Элекард».
Лечиться — к русским
Антарктика — южная полярная область Земли, противоположная Арктике, и туда включены собственно материк Антарктида, все окрестные острова и прибрежные океанические воды. Там с 1968 года действует российская станция «Беллинсгаузен», где сейчас трудятся 14 человек, в основном — ученые, которые ведут географические, геологические, гляциологические и биологические исследования. Рядом с «Беллинсгаузеном» находится православная церковь, в ней вот уже четыре зимовки живет иеромонах Софроний, кроме того есть один послушник. Ближайшие соседи русских — чилийцы со станции «Фрей» и уругвайцы с «Артигаса». Сейчас в Антарктике весна, температура -5...-10 градусов, но очень активное солнце и сильные ветра.
— Константин Олегович, расскажите о ваших впечатлениях от Антарктиды? Увиденное совпало с вашими ожиданиями?
— Я ожидал увидеть подобное, но масштабы меня поразили. Туда мы добирались на судне ледокольного типа «Планциус». Это не ледокол, но достаточно большое и надежное судно, на котором мы пробирались среди льдов. Проверку на прочность прошли на обратном пути, когда попали в восьмибалльный шторм. Волна захлестывала все судно, и команда сразу нас предупредила, что если человека смывает, то его спасти практически невозможно, поэтому, как правило, закрываются все двери и окна, и людям запрещают выходить на палубу. Единственное место, откуда можно наблюдать за штормом, — капитанский мостик, туда можно попасть изнутри корабля. Я залез туда, конечно же. Ощущения невероятные.
От Антарктиды впечатление великолепное: бесконечная синь, бесконечная звенящая пустота, даже разговоры людей вокруг не нарушали эту тишину. Поразило непуганое зверье: тюлени, пингвины там настолько расслабленные, что фактически никак не реагируют на людей, не боятся их. Но нам было запрещено подходить к ним ближе чем на пять метров — берегли и нас, и их, потому что мы могли занести какие-то инфекции. Но на пингвинов запреты не действовали, и если человек приседал и какое-то время не двигался, то они с любопытством подходили поближе.
Там вообще удивительное отношение к природе: перед высадкой на берег нас всех под роспись пылесосили, особенно внимательно проходили липучки на одежде. Это делалось, чтобы не допустить проникновения каких-то волокон, семян, микроорганизмов на материк. А еще перед высадкой в лодки мы обязательно дезинфицировали обувь как перед поездкой на материк, так и по возвращении.
Станция «Беллинсгаузен», как и все соседние в Антарктике, ничего не выбрасывают наружу: коллектор собирает все отходы, часть перерабатывается на месте с помощью бактерий, часть вывозит судно, когда приходит сюда. Никаких следов жизнедеятельности человека на материке не оставляют.
— А как живут российские полярники на станции?
— Что касается быта, то наши полярники, на удивление, обеспечены всем необходимым: там есть даже зубоврачебный кабинет, операционная комната. Выглядит это, может, не очень презентабельно — простая деревянная комната, но с точки зрения функциональности все сделано правильно. Кстати, многие полярники-соседи — чилийцы, уругвайцы — пользуются услугами именно нашего врача, он очень квалифицированный специалист.
На станции есть сисадмин — хороший молодой парень, который все жаловался, что ему скучно и делать нечего, потому что на станции все очень хорошо настроено и не ломается.
Поразительно, но на «Беллинсгаузене» до сих пор работает советский бульдозер 1963 года выпуска. Больше того, даже когда вся современная техника отказывается служить, он заводится, и полярники используют его для уборки снега не только на нашей станции, но и на соседних.
— Чем, помимо работы, занимаются живущие на станции люди?
— Мы спросили их, как они развлекаются, они засмеялись в ответ: «Смотрим «Давай поженимся» и Елену Малышеву». Вообще каналов там несколько, подключен пакет, но в основном идет Первый канал. У одного из предпринимателей из нашей делегации случайно оказалась с собой PlayStation, не знаю уж, почему он взял ее с собой. И он подарил приставку полярникам — те были в восторге.
А вообще там не хватает Интернета. Сейчас там 64 килобита в секунду, это очень низкая скорость, а им не хватает общения с большой землей. Но эта проблему не решить силами предпринимательского сообщества: геостационарных спутников там уже нет, и нужно либо переключаться со спутника на спутник, либо пользоваться дорогостоящим каналом.
Мы посчитали: аренда такого канала в день около тысячи евро, если обслуживать только одну станцию — это дорого. А если подойти глобально и организовать это для всего континента, то решать вопрос нужно через мировое сотрудничество. Но это нужно договариваться о плане запуска космических спутников, строить инфраструктуру, базовые станции — это глобальный проект. Но мы обозначили проблему, может, лет через пять-десять проект будет реализован, и вполне вероятно, что томские компании в этом поучаствуют. Теперь у меня в голове это сидит, это так же интересно, как на Луне поставить телевизионное вещание — задачи и проблемы одного поля.
Идеи в замкнутом пространстве
Гости в Антарктике бывают не слишком часто. Три года назад на российскую станцию приезжала группа Metallica, в этом году вот патриарх Кирилл навестил, а сразу после визита предпринимателей в Антарктику приехал американский госсекретарь Джон Керри. Константин Беляков шутит: «Проверить, наверное, что мы, русские, там делали». Русские действительно удивили полярников, когда заявились туда такой большой компанией и стали фонтанировать идеями, до этого интересовались Южным полюсом в основном американцы и китайцы.
— Константин Олегович, а как вы попали на этот саммит? На сайте ваше имя значится в списке людей, прошедших некий конкурс.
— Всего в Антарктическом саммите приняли участие 100 человек: это и предприниматели, и блогеры, и журналисты. Основная часть — члены «Клуба лидеров» (сообщества предпринимателей, которое организовывает экспедиции в малоизведанные или труднодоступные уголки планеты — прим. ред.), но были еще просто приглашенные предприниматели и те, кто прошел по конкурсу — написал эссе. Тема звучала так: как можно вывести страну на более высокий уровень развития с точки зрения предпринимательских инициатив.
Я передал в эссе те мысли о развитии предпринимательства, которые никогда не покидали меня: в стране должно быть сословие предпринимателей, и именно государство должно воспитывать правильное отношение людей к бизнесу. У нас же с советских времен отношение к предпринимателям пренебрежительное: даже чиновники и силовики называют нас «коммерсы», то есть те, кто каким-то непонятным образом зарабатывает деньги. И в стране есть такое отношение: если люди научились зарабатывать деньги, то самое правильное — отобрать у них их бизнес. Но, по-моему, такая позиция не должна существовать. И главная мысль моего эссе: к предпринимателям надо относиться как к движущей силе, без которой развитие человечества практически остановится.
Очень важно переломить негативное отношение, понять, что бизнесмены — движущая сила экономики, кровеносная система государства. Эти идеи оказались близки организаторам, и меня пригласили поучаствовать. Поездку оплатил «Клуб лидеров», я только купил билеты до Аргентины. Я был единственным представителем университета там, поэтому к ТГУ было повышенное внимание, конечно, ведь все понимают, что университеты должны готовить, помимо специалистов и будущих научных работников, еще и предпринимателей.
— Целью саммита было оказать поддержку российской антарктической миссии и популяризировать это направление. Удалось этой цели достичь?
— Эти дни, проведенные на судне, в замкнутом пространстве и практически без мобильной связи и Интернета, дали нам возможность сформулировать достаточно много проектов, 29 штук, в том числе образовательных. Мы отобрали несколько, чтобы представить на прямой линии с Владимиром Путиным, и шесть из озвученных проектов президент поддержал. В частности, фестиваль кино, посвященного Антарктике. Очень важно рассказывать о том, как двое русских — Лазарев и Беллинсгаузен — открыли Антарктиду в 1820 году. Еще один наш проект — подарить полярникам вездеход, и это будет выполнено. Также мы запланировали сделать 3D-тур по российской антарктический станции «Беллинсгаузен», я бы с удовольствием и до поездки посмотрел, как там все устроено, как живут полярники.
«Было интересно наблюдать, как пингвины воруют друг у друга камни для гнезд, мы им потом уже подкидывали камни поближе. И для меня была удивительна их скорость перемещения в воде — вода прозрачная и видно, как они практически летают под водой, а потом выпрыгивают из воды на полметра»
Конечно, мы и без поездки могли бы просто предпринимателями скинуться и купить полярникам самолет. Изначально мы так и собирались сделать, нам казалось, что это оправданно: там есть взлетно-посадочная полоса, есть чилийская инфраструктура. Мы предположили, что если бы у наших был свой самолет, то они бы чаще летали. Но когда мы прибыли на место, поговорили с полярниками, поняли, что самолет им не нужен, потому что это просто нерентабельно: потребуется обслуживание, инфраструктура. А вот вездеход оказался нужен — это был запрос от самих полярников. Если бы мы сами не приехали туда, мы бы не увидели, как они живут и не провели трансформацию своих решений.
— На вашу работу в Томске как-то повлияет участие в этой экспедиции? Будут ли какие-то из разработанных проектов реализовываться с участием Томска?
— Родился на саммите и проект, не связанный с Антарктикой, но связанный непосредственно с Томском и ТГУ, — «Раннее предпринимательское образование», он вошел в 29 принятых. Многие из предпринимателей в рамках этого проекта приедут в Томск с лекциями, с мастер-классами. Но это не будет разовое мероприятие, это будет сеть: создание совместных предприятий, управление процессами. Кроме того мы задумали и создадим ресурс — бизнес-мост — который позволит бизнесменам формировать темы НИОКР и темы курсовых работ для студентов. Студенты — это не очень дорогая, но очень креативная рабочая сила. И их надо загружать не эфемерными курсовыми проектами, а реальными — и предприниматели готовы молодежь озадачивать.
Но мы всегда должны думать и о глобальных целях. А Антарктика — это та ниша, где можно проверять проекты, ориентированные на космос. У человечества сейчас есть несколько глобальных трендов: саморазвитие, экспансия в космос и экспансия в виртуальные миры. Все остальное — частные случаи. И если говорить о космосе, то мы же ориентированы на добычу полезных ископаемых на космических объектах, на то, что нужно создавать площадки для жизнедеятельности на других планетах, потому что Земля — замкнутое пространство, а человек не может слишком долго развиваться в замкнутом пространстве. Думаю, лет через 20 мы это увидим.
«В команде судна был биолог, и он нам прочитал несколько лекций о разнообразии млекопитающих антарктического пояса. Так мы узнали, откуда у пингвинов красные пятна, и как определить, замерз пингвин или нет — по цвету лап и местам под крыльями»
«Тюлени там тоже совершенно не боятся людей. Неподвижные и неуклюжие на суше, они очень изящны в воде»
