Будни следопыта: как живут «заброшки» Томска
Заброшенные здания пугают и привлекают одновременно: с одной стороны, они напоминают кадры из «Битвы экстрасенсов», с другой — окружены многочисленными тайнами и загадками. Что скрывают в себе томские «заброшки»? Можно ли столкнуться в них с кем-то или с чем-то, кроме охраны? Вместе с автором проекта «Теневая сторона Томска» Дмитрием Синельником мы побывали в одном из ветхих сооружений города и заодно поговорили о его необычном хобби — исследовании «заброшенной» стороны городов.
Пустые глазницы окон, битое стекло, замок на воротах, кованые решетки вместо оконных рам и трава в человеческий рост — все это встретило нас в самом центре Томска, в одном из давно заброшенных зданий. Куча мусора и разрушенные стены внутри, редкие пробирки и следы былой деятельности.
— Вот, — говорит Дмитрий, пробираясь сквозь заросли к выходу из здания вместе с группой единомышленников. — Еще год назад здесь все было иначе, но, видимо, школьники и другие вандалы все разнесли в труху.
Как говорит Дмитрий, сегодня в Томске исследованием заброшенных зданий и подземных сооружений активно занимается около двенадцати человек.
— Мое увлечение началось еще в детстве, — рассказывает мой собеседник, — любопытство всегда было моей яркой и не самой лучшей чертой характера. Наверное, уже года в три я начал лазить где попало, затем, как у всей детворы, — стройки, гаражи, заводы, свалки, а с 2012 года начал заниматься исследованием осознанно. В своем родном Надыме побывал на заводе керамзитового гравия, заброшенной военной мотострелковой части, на станции «Орбита-4». Вообще же, моя слабость — экспедиции: так можно и природу посмотреть, и новые объекты исследовать. Получается такой индустриальный туризм.
Цель у Дмитрия всегда познавательная: исследовать заветный объект со всех сторон, понять, что он собой представляет, снять фоторепортаж, по возможности найти рабочую или служебную документацию «прижизненной» деятельности объекта.
— Почему здания становятся заброшенными, я, если честно, до сих пор понять не могу, — говорит Дмитрий. — В голове не укладывается: вроде стоят бешеных денег, а люди так халатно к ним относятся. Я еще могу понять государство, у него денег куры не клюют, но простые люди, владельцы бизнеса — они бросают мини-заводы, пекарни. Или бывает, что какие-то здания, как например, ТВМИ, из-за бюрократии не могут найти собственников. Долгое время, пока оно стояло бесхозное, мы с моими ребятами его охраняли, но наши силы были неравными по сравнению с теми, кто старался из бывшего института вынести все до мелочей. Раз государству это не нужно — нам тем более. Когда здание ничье — оно становится общим, и его разбирают по частям.
В поисках «сокровищ»
Бункеры, заводы, лаборатории, тоннели, старые метро и катакомбы — вот краткий перечень объектов, которые могут заинтересовать томского исследователя. Поиск объекта обычно начинается со спутниковых карт:
— Если здание надземное, то карты в помощь, — говорит Дмитрий. — Все они есть в открытом доступе, и если крыша у здания неухоженная, значит, у него нет хозяина. Если хочется найти объект поинтереснее, в дело вступают форумы ремонтников, строителей, диггеров. Бывает, что с кем-то из таких же искателей из других городов меняемся объектами, координатами. Порой собираем экспедиции из разных городов. Самая большая состоялась на завод биологического оружия в одной из соседних стран, нас было десять человек из Томска, Москвы, Питера, Иркутска, Новосибирска, Канска.
Завод биологического оружия, по словам Дмитрия, — один из самых любопытных объектов, которые ему удалось посетить.
— Только представьте, — говорит он с горящими глазами, — три гектара подземных сооружений: полная сборочная линия, от места размножения бактерий до их хранения при температура минус 40 градусов. По итогам экспедиции мы опубликовали отчеты по мотивам фильма «28 дней спустя»: «28 лет спустя» и «Колыбель кошмаров». Тема биологического оружия вообще очень интересная, окутанная мифами и стереотипами, особенно после фильма «Обитель зла». Мне кажется, до сих пор есть мода на зомби-апокалипсис. Мы на этом объекте были первооткрывателями. Или катакомбы в Крыму — тоже любопытный объект, но глубоко в них зайти я не смог.
Конечно, посещение подобных объектов — дело не совсем легальное: много где есть охрана, и подобный туризм чреват наказанием от штрафа в размере от пяти тысяч рублей до уголовной ответственности.
— Скажу так: все объекты, которые мы посетили, оглашать не хочется, потому что либо у них есть собственник, который не в курсе о нашем визите, либо «влетит» некомпетентной охране, либо у кого-то могут слететь погоны, потому что мы, в том числе, бывали и на объектах военного назначения. Вообще, до криминала я не довожу, на рожон не лезу, хотя некоторым моим знакомым «коллегам» случалось и пулевое ранение получить. Я взрослый, почти семейный человек, и поэтому стараюсь всегда договориться, если нас ловят. Обычно охрана агрессивна только до того момента, пока не узнает, что мы не злоумышленники, а просто любопытные. Наша основная цель — фото- и видеоотчеты, мы ничего не забираем с посещаемых объектов.
В недрах Томска
По словам Дмитрия, в Томске любопытных объектов не так много, но они есть.
— В первую очередь, — говорит он, — любопытно знаменитое томское метро под Лагерным садом. Это вообще уникальная подземка, нигде в СНГ такого нет, насколько я знаю, сейчас она принадлежит городу. Когда мы там были, нас застукали, и приехали не только ГБР, но и полиция. Интересный тоннель есть под Северском. Кстати, в последние несколько лет в городе возобновилось строительство сооружений типа бункеров — не знаю, с чем связано. А заводы наоборот активно сносятся либо уходят в руки новых собственников.
Что до знаменитых и покрытых мраком томских катакомб, то в их существование Дмитрий не верит:
— Я скептик. Ну видел я фото «завала», за которым якобы следуют катакомбы. Любое строение должно отвечать на вопросы: кто, зачем, когда и почему его построил? В данном случае ответов на эти вопросы нет. Так же, как и тоннель под рекой — вы вообще представляете, что такое построить тоннель? Провести вентиляцию, свет, дренаж — в то время не было даже технологий для этого. Я думаю, это миф.
Темные коридоры, заброшенные туннели, мрак, сырость, охрана и прочие прелести жизни «следопыта» Дмитрий переносит легко: говорит, что самые неприятные случаи в его экспедициях были связаны с тем, что он где-то застревал или не мог пролезть в силу большого роста. Еще признается, что часто в подземных сооружениях страшно оступиться или попасть под «завалы». А один раз Дмитрию довелось испытать тот самый «липкий ужас»: в темном тоннеле ему померещилось невнятное движение. В привидений Дмитрий не верит, но тот момент до сих пор вспоминает с содроганием.
— Знаете, говорят, в любом учреждении самые проблемные люди — вахтеры, — говорит Дмитрий, — так вот у нас так же. Только не вахтеры, а охранники — как сторожевые псы: им кажется, что они самые главные люди на объекте, и поэтому они зачастую представляют самую большую проблему.
Самая «свежая» экспедиция Дмитрия — на знаменитые «пирамиды» в Зоркальцево. В нее он отправился сразу после нашего интервью.
По итогам поездки он со своими коллегами — блоггерами из Новосибирска — планирует выпустить серию фильмов, отвечающих на главный вопрос томичей: что кроется под крышами загадочных строений? Первый уже вышел «в эфир».
