От татуировок за самсу до фестивалей в Европе
Путь томского тату-мастера
Татуировщик Ринат Мингаздинов в интервью vtomske.ru рассказал о том, как развивалась тату-сфера в Томске, из чего собирались самодельные машинки, сколько лет он работал за колу с самсой, чем эта профессия уникальна, и почему он не хочет уезжать из родного города.
Рисовать учился на друзьях
Я рисовал с самого детства, сколько себя помню. Родители рассказывали, что постоянно что-нибудь «корябал» гвоздями на стене или шкафах. Первые более-менее ровные фигуры — всякие кружочки — у меня начали получаться в год. Сравниваю себя с другими детьми и мне кажется, что для такого возраста нарисовать ровный круг — уже достижение.
Учился на юриста: начинал в ТЭЮИ, заканчивал в томском филиале Академии права и управления. Это было вообще не мое, осознание пришло уже на первом курсе. Я не мог определиться, чем хочу заниматься по жизни, и родители, скажем так, помогли выбрать дорогу.
Я попробовал сделать татуировку в 2002 году, между школой и институтом, и понял, что хочу развиваться в рисовании, татуировании. Но так как отец уже заплатил за первый год учебы, он сказал: «Нет сын, давай-ка ты закончишь, принесешь мне диплом, а потом делай, что хочешь». Так и пришлось поступить.
Рисовать никогда и нигде не учился, все это развивалось с появлением новых друзей, на которых я пытался что-то «намалевать». Ну и годы университетской жизни сделали свое дело: я рисовал в тетрадках вместо конспектов. Знаю много людей, которые где-то учились, но безрезультатно. Допустим, человек закончил художественную школу, где ему вдалбливали знания на протяжении пяти лет. Там так запарили голову, что он потом даже прикасаться к кистям не хочет, для него этот ад закончился. Конечно, есть и исключения: люди, которые продолжают рисовать и им нравится, но таких мало.
Не знаю, хотел бы я иметь художественное образование. Сейчас меня все устраивает. Я знаю, что достиг определенных высот.
Гараж и самодельная машинка
Первая мысль о тату у меня появилась лет в 14. Я пытался узнать, как собираются машинки, как сделать иголку, занести краску под кожу. Интернета не было, и чтобы найти хоть какую-то крупицу информации, нужно было приложить неимоверные усилия.
В один момент я наткнулся на двух парней в подъезде дома. Поднимался и услышал странный звук, а потом увидел, как один другому что-то делает на плече. Они были не в адекватном состоянии, но, тем не менее: один другому вырисовывал какие-то закорючки. Тогда я впервые увидел машинку: это был моторчик от плеера, к нему примотана ручка, а через ручку пропущена струна. У меня не было лишнего плеера, но у друга мы нашли старую электробритву, сняли с нее головку, прицепили ручку, засунули струну. Естественно, она била рандомно, ровная линия не получалась.
Первую татуировку я набил однокласснику на позвоночнике в 2002-м. Это был гараж, самодельная машинка и никаких перчаток. Полная антисанитария, я тогда о безопасности не слышал. В то время не было представления о том, какая должна быть татуировка, что красиво, а что нет. Были наколки, о которых люди знали, только глядя на служивших и сидевших. Смотришь: «О, синяя клякса под кожей, значит наколка». То, что я сделал однокласснику, и было синей кляксой. Планировалась смерть, которая обвивается вокруг кинжала, но получилась какая-то тряпка, намотанная на палку. Партак партаком. В целом все остались довольны, не было никаких скандалов. Но надо было очень постараться, чтобы понять рисунок.
Татуировки по ночам в парикмахерской
Спустя полгода после моей первой татуировки я пришел к томскому мастеру Александру Горшкову. Он тоже ничего толком не умел, но у него хотя бы полоски ровные получались. Я долго добивался того, чтобы он просто пустил меня к себе. Принес ему свои рисунки, на что он мне сказал: «Ты себе руки оторви и выкинь». Сейчас я понимаю, что тогда был абсолютным нулем, даже минусом. Человек, который впервые берет в руки машинку, и при этом не умеет рисовать, априори начинает бить партаки. Потом, видимо, я так надоел этому Горшку, что он смирился и разрешил мне смотреть. У него тоже была самодельная машинка, но доведенная до ума. Я узнал, как он работает, где-то подгибает струну. Первую полупрофессиональную машинку я увидел у него году в 2005-м. Я такую себе позволить не мог.
В то время я подрабатывал ночным сторожем в парикмахерской, мне было 17. Там же бил татуировки. В Томске тогда был один коммерческий салон, где я собирался купить машинку. Мне сказали, что один моторчик будет стоить 450, и я такой: «Вау!». Для сравнения, в парикмахерской за ночь я получал 50 рублей. Я думал, что сейчас немножко подработаю и немножко не поем… Но продавец добавил: «Долларов».
Моим родителям на тот момент казалось, что ребенок занимается чем-то невнятным и дурацким, и выдавать ему 450 долларов на машинку… О чем речь вообще? А я для себя поставил цель, что надо как-то зарабатывать. Через пару лет меня уволили из парикмахерской, потому что я устроил там небольшую разруху. Посиделки сопровождались алкоголем и сигаретами, и однажды мы не успели убраться, когда пришла хозяйка.
Тогда я пошел на склад, где жил по несколько дней: днем работал грузчиком, ночью сторожем. В общем, как мог, старался зарабатывать. Потом, помню, мне не хватало на машинку около трех тысяч рублей, их добавил отец. Это был самый счастливый день в моей жизни.
Даже когда я закончил учебу, родители еще несколько лет говорили, что я занимаюсь ерундой. Когда начал получать первые дипломы, обо мне написали в газете, показали по телевизору, вот тогда мама сказала: «Слушай, наверное, все-таки не зря, давай продолжай».
Работа за вату, колу и самсу
Если считать пиво, то заплатили мне уже в самый первый раз. Но деньги я начал брать позже. Сначала я делал тату друзьям, потом друзьям друзей. Так начала разрастаться паутинка, работало сарафанное радио. Тогда в Томске из мастеров были только Горшок и еще пара людей, но они брали за это деньги. А моя клиентская база состояла из панков, футбольных фанатов и другого андеграунда. У них в принципе денег не было. Я делал им тату, потому что мне было в кайф: ведь я перешел с бумаги на кожу. Просил, чтобы за это они приносили вату или кока-колу с самсой. Тогда я даже не думал, что это может перерасти в то, что есть сейчас. Года через три начал брать по 50-100 рублей, чтобы накопить на нормальную машинку.
Около шести лет я принимал на дому. Жил с сестрой в одной комнате, куда и приводил клиентов. Она, конечно, очень протестовала. На тот момент я старался работать на количество, и у меня было примерно по четыре человека в день. Случались самые омерзительные ситуации. Например, приходили парни, которые прямо перед домом употребляли наркотики. Он заходит человеком, а через 10 минут уже животное. Или не все были чистоплотными: грузчик придет после работы, и эта вонь от него на весь дом. Минусов было много. Так как я старался работать на массу, нарабатывать клиентскую базу, я никому не отказывал. Было тяжело, но все закончилось и слава богу.
Однажды у нас из дома исчезло золото, тогда я понял, что больше постороннего к себе не приведу. Я не могу сказать, что это обидно: когда-нибудь что-то должно было произойти, чтобы сдвинуться с мертвой точки. Возможно, если бы этой ситуации не было, я бы еще несколько лет принимал на дому. Всему свое время. Может быть, тому человеку стало лучше от этой цепочки, черт с ней.
Своя тату-студия
Сначала я снял офисное помещение на Томском инструментальном заводе, который тогда уже не работал. Потом меня позвали арендовать комнату в салоне красоты. Тогда у меня появился ученик, я посадил его рядом. Брал с него копеечку, чтобы гасить аренду. Позже на горизонте замаячил еще человек, нас стало трое. Я решил, что сейчас мы сделаем тату-коллектив и заживем. Нашли помещение, просидели там с полгода. Но потом один из них за день до оплаты аренды сказал, что уходит. А у нас лишних денег не было. Я спросил, почему он не сообщил нам раньше, а он ответил, что только сейчас решил. Это послужило толчком к тому, чтобы открыть что-то свое.
Я перебрался в новое помещение, нашел еще пару человек. Аренду взял на себя. Тогда мы работали без названия, у нас был, скажем, клуб по интересам. Салон «Модуль» появился в 2010-2011 году. Это произошло спонтанно.
Приехал мой старый друг из Минусинска и говорит: «Как вы вообще без администратора работаете? Кто у вас с людьми общается?». Я говорю: «Кто свободен, тот и общается». Он сказал, что так быть не должно, и мы решили попробовать взять его администратором. Он же предложил повесить вывеску. Название мы придумывали все вместе. «Модуль» — от слова «модификация». Еще на тот момент появились новые картриджные системы, они назывались модули. От этого все и пошло.
Сейчас в команде шесть татуировщиков, два администратора, один человек удаляет тату. Это помещение уже не знаю, какое по счету, может быть, девятое. Мы постоянно расширялись и меняли их.
Первый тату-фестиваль
Тату-фестивали посещать нужно обязательно. На первый из них я приехал в 2008 году. До этого считал, что работаю отлично, но там у меня началась депрессия. Я увидел, что ребята делают такие вещи, которые мне даже не снились.
Представьте, например, мировой фестиваль кастомных мотоциклов. Ты приезжаешь туда на каком-то убитом «ИЖе», а там стоят Harley-Davidson. И ты такой: «Эм, по ходу не туда зарулил». Хотя уже там я взял две награды. Тогда я делал в основном орнаментальные работы, а на фестивале увидел реализм. На тот момент это было что-то вообще непонятное, но с годами я разобрался. Когда вернулся в Томск, решил, что вообще не из той оперы. Радовало, что были хоть какие-то награды, видимо надежда все-таки есть.
На фестивали тебя могут пригласить, или ты можешь отправить заявку на участие сам. Это платно. Тебе выделяют пространство два на два метра, где есть стол, пара стульев, вода, контейнер для утилизации. Все остальное привозишь с собой: машинки, краски. Клиентов находишь там, они платят как за обычный сеанс. Проживание я тоже не учитываю: кто-то живет в хостеле, кто-то предпочитает пятизвездочные отели. Фестиваль идет два-три дня в зависимости от масштаба. Количество участников разное: на одном из крупных фестивалей в Германии было около 400 человек со всего мира, и тебе нужно среди них выделиться. В Сибири на фестивалях бывает около 100-150 участников, они проводятся в Новосибирске и в Иркутске.
Победителю достается какая-нибудь награда, вроде тех дощечек на стене, и пакет от спонсоров. За всю историю, пока я занимаюсь татуировкой, только раз слышал, что на фестивале был какой-то денежный приз. И то, это какая-то тату-студия выделила.
Конвенций за плечами у меня много, не сосчитаю, но 50 я точно перевалил. Призовые места занимал в России, Италии, Германии, Швейцарии, Лихтенштейне. Самый высший уровень фестивалей — в Лондоне, где собираются самые сильные мастера, туда очень сложно попасть. Лист ожидания расписан на несколько лет. Я еще не подавал заявку, пока не хочу.
Когда я только начинал ездить в Европу, уровень зарубежных коллег был не очень высоким, на тот момент российские мастера их заметно опережали. На фестивалях наши ребята забирали все призовые места. Сейчас уже не так, все же учатся. Но Россия все еще занимает лидирующие позиции: если на конвенции есть хороший русский тату-мастер, какую-нибудь награду он точно увезет с собой.
«В Томске очень много слабых мастеров»
Если оценивать уровень развития тату-сферы по десятибалльной шкале, то у нас он не дотягивает до пятерки. В Томске очень много слабых мастеров. Они кричат о том, что татуировщики, но по факту половина из них копирует чужие эскизы и делает некачественные работы.
У людей нет представления о том, как должна выглядеть хорошая татуировка. Это еще обусловлено тем, что сами клиенты не понимают, чего хотят. Они приходят и тыкают на чужую работу, просят такую же. А ты приди и закажи эскиз лично для себя, потому что это не на один день, а на всю жизнь. Только единицы понимают, что к татуировке нужно относиться ответственно. Например, как с ремонтом квартиры: чаще всего люди покупают в дом все, что видят, и только один из пяти обращается к дизайнеру. Здесь такая же история.
Если кто-то копирует мои работы — мне все равно, пускай. Сейчас я не выкладываю эскизы, но если берут те тату, которые я уже сделал, эта идея обречена на провал. Анатомия не позволяет скопировать это все так же хорошо. Ну а вообще, если копируют, значит нравится, что в этом плохого?
На данный момент меня больше всего интересует реализм, но иногда я делаю традиционные татуировки: и японские, и биомеханику. Пока что у меня нет какой-то самой любимой работы, потому что с каждым годом ты все развиваешься и развиваешься. Если ты сделаешь какую-то татуировку, и она станет твоей любимой, мне кажется, это начало конца. Я люблю все работы, сейчас не берусь за то, что мне не нравится.
Цена татуировки у меня обсуждается, это индивидуально. Вообще зарплата татуировщика зависит от его продуктивности. Даже работая по минимальному прайсу, ты можешь зарабатывать много, если будешь отдаваться этому полностью. На каждого мастера найдется свой клиент.
«Слышь, братух, набей партак»
Я делал тату людям на пятках, ладонях, лице… Сейчас для меня уже все места обычные. На половых органах не делал и не хочу. Неприятнее всего бить тату там, где есть кости и нежная кожа, например, подмышки. Я много размышлял на эту тему, мне кажется, самое болезненное место — кончик носа. Даже если попробовать ущипнуть себя за него, будет неприятно, а если туда иголкой тыкать…
У девушек болевой порог выше, мужики в этом плане слабенькие: начинают ерзать. А больше всего не люблю делать татуировки качкам, они не могут терпеть, лежать…. Часа через четыре начинают сдуваться. Хотя, может это просто у меня такая статистика.
Я часто отказывал клиентам. Например, если пишут: «Слышь, братух, набей партак», я понимаю, как будет проходить общение при встрече, и сразу с такими прощаюсь. У меня на данный момент очередь расписана почти до июля, зачем мне еще неадекватных брать?
Не так давно к нам приходил пьяный. Хотел какого-то барана набить. Мы ему задали пару вопросов, спросили, как себя чувствует. На стадии обсуждения эскиза он сел мимо стула, и мы его отправили отсыпаться, перенесли сеанс на следующий день. Естественно, он не пришел. За последние несколько лет это первый такой случай. Людей с наркотическим и алкогольным опьянением мы не берем, потому что это очень неприятный процесс. Часто бывает, что им становится плохо, вплоть до потери сознания. Ну и не всегда наши желания в трезвом состоянии соответствуют тому, что возникает под алкоголем. Может быть, он и не хотел этого барана делать.
Набиваем татуировки строго с 18 лет, даже если родители разрешили раньше. Потому что в 16 лет у тебя вообще мозг не сформирован особо, я по себе знаю. Сам себе набил тату раньше 18-ти, мне казалось, это очень круто. А потом ходишь и перекрываешь это все.
У меня несколько татуировок, скоро они соединятся и станут одной. Спина уже сделана, остались ребра с торсом. Хочу забить все тело, за исключением лица и кистей. Сейчас вот закончил ногу. Я в свои тату не вкладываю смысла, для меня это как картины на стене, только я коллекционирую их на теле. По сути, это дополнительный костюм. В какой-то момент я буду ходить голым, и никто этого не заметит.
Вахты в Европе
Сейчас у меня по одному клиенту в день, беру только большие проекты. Я очень долго работал над тем, чтобы повысить производительность и скорость, не теряя качества, на это ушло несколько лет. Иногда у меня бывают вахты: катаюсь по миру, делаю татуировки там. Но это с гарантиями, я не поеду куда-то наобум. Сначала я узнаю у ребят, которые были в тех студиях, какие там условия, какой хозяин…
Бывали разные ситуации, например, одна женщина позвала в Германию. Говорит, приезжай на три недели, я забью тебе расписание. Все должно быть нормально. В итоге я приехал, а она поставила мне одну запись в начале и одну в конце, остальное время пустое. Я, конечно, поехал по конвенциям, познакомился с другими мастерами, меня там позвали в Швейцарию… Но сам факт того, что я приехал, а она мне такое устроила, не порадовал.
Сейчас у меня уже много друзей в Европе, я не потеряюсь и могу поехать работать в другие места. Но в студии, в которых такое происходит, уже не вернусь, и сделаю им хорошую антирекламу. Обычно я работаю месяц здесь, месяц там. Я не устаю: для меня хорошая работа и есть хороший отдых. Здесь я не могу позволить себе сидеть над проектом 12-14 часов, потому что у меня четырехлетний сын, которому нужно много времени. А там меня ничего не сдерживает, главное не забыть поесть. Я с утра до вечера занимаюсь тем, чем я хочу заниматься.
Нет чего-то, что меня постоянно вдохновляет, это может быть что угодно. Иногда даже просто какой-то звук, например, проезжающий трамвай, помогает срастись картинке. А иногда это может быть и вкусная пельмешка. Музыка, конечно, тоже. Еще мне очень нравятся работы многих художников, в частности Айвазовского.
В свободное время я люблю собирать роботов Gundam. До определенного момента я считал Lego самым лучшим, что может быть в мире конструктора, но потом один товарищ привез мне японские модельки Gundam из мира анимэ. Они собираются без клея, все полностью подвижное.
Где родился, там и пригодился
Я считаю, что профессия татуировщика уникальная: ты можешь кататься куда угодно, зарабатывать где угодно, знакомиться, самовыражаться. Если у тебя есть свой стиль в татуировке, тебя будут ждать по всему миру. Даже приехав в какой-то город без денег, ты можешь показать портфолио в какой-нибудь студии, и если ты на самом деле хорош, проблемы решены. Как-то я приехал в Таиланд на две недели, а остался там на три месяца.
Не хочу переезжать из Томска. Есть поговорка: «Где родился, там и пригодился». Я много размышлял на эту тему. Когда совершил первые десять поездок в Европу, подумал, что хочу там жить. Но сначала ты видишь только плюсы, а уже в 11-й раз замечаешь, что не так уж там все и хорошо. В любом случае, в другой стране ты будешь гастарбайтером. Мне пока нравится то, что происходит в России. В другой город тоже не собираюсь, в Москву не хочу. «Брать» наши юга — тоже не вариант, я же работаю с кожей, мне нужна бледная. А на желтой коже бьешь синей краской, и она становится зеленой. Перебираются обычно те, кому чего-то не хватает, но меня здесь абсолютно все устраивает. В Томске мне комфортно.
