Прочтений: 3788Томск
Музей не о прошлом (фото)
из архива музея «Следственная тюрьма НКВД»
Когда я спросила Василия Антоновича, нельзя ли, чтобы нас с ним сфотографировали в этой обстановке, он, чуть помедлив, сказал: «Нас тут с мэром Томска Александром Макаровым фотографировали. И где теперь Макаров?». После этих слов настаивать я не стала.
«Memoria» значит — «память»
Кроме руководства музее и активнейшего участия в жизни польской национально-культурной автономии, в марте этого года Василий Ханевич был выбран председателем областной организации общества «Мемориал». До этого он много лет являлся одним из трех сопредседателей организации. Поэтому в разговоре естественным образом перекликались две темы: жизнь музея и деятельность историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Мемориал». Поводом для встречи стал День памяти жертв политических репрессий, который в Томске, как и по всей стране, отмечается 30 октября.
Томскому «Мемориалу» в декабре исполняется 25 лет. Именно участники этого движения первыми начали собирать документы и свидетельства, положившие начало фонду музея. В июне 1989-го мемориальцы инициировали принятие властями Томска и области решения «Об увековечении памяти жертв сталинских репрессий». Спустя несколько месяцев вышло постановление об учреждении музея. В 1993-м под него отдали часть здания, где в 20-40-х годах прошлого века располагалась внутренняя тюрьма городского отдела ОГПУ-НКВД. Рядом разбили сквер памяти, центром которого стал установленный в 1989-м Камень скорби. 21 год назад в новом сквере появился памятник жертвам большевистского террора на томской земле.
— Миссия «Мемориала» — это увековечение памяти об истории политических репрессий, просветительская работа, — рассказывает Василий Ханевич. — Стараемся донести до школьников, студентов и всех интересующихся информацию о той стороне советской власти, о которой не писали, не говорили, которую не афишировали. Мы знали фасадную жизнь страны, великие стройки. Но то, что было за фасадом, для многих оставалось терра инкогнита.
У нас в музее есть уникальный экспонат — парадный отчет трудпоселений Объединенного государственного политического управления Западно-Сибирского края об освоении Нарыма в фотографиях, причем в цветных. Посмотришь на снимки и можно подумать: жизнь прекрасна! Но там ни слова не говорится о том, что в этих болотах погиб практически каждый второй спецпереселенец. Если говорить обо всем периоде, начиная с процессов 20-х годов, в области было не менее полумиллиона человек, пострадавших от репрессий. 400 тысяч раскулаченных крестьян и членов их семей, более сотни тысяч — из числа депортированных народов… Расстрелянные, умершие от болезней, от голода… Массовые репрессии закончились в середине 1950-х. Но единичные случаи политических репрессий были и значительно позже. Последний политссыльный, который нам известен, был отправлен в Томскую область в мае 1988 года! Это католический священник Сигитас Тамкявичус, высланный в Кривошеинский район после отбытия основного наказания за «антисоветскую агитацию и пропаганду». Сейчас он — архиепископ Каунасский.
Зачем ворошить прошлое
Не все в порядке у общества с памятью, если по Томску, через который сотни тысяч человек везли гибнуть в Нарымский край, сейчас ездит «сталинобус» — автобус 119-го маршрута с большим портретом Иосифа Сталина на боку. В чем внук расстрелянных в 1938 году поляков Василий Ханевич видит миссию музея? Когда создавали, это был «музей о прошлом», о его трагических страницах. А теперь?
— Не только о прошлом. В Томске создали первый в нашей стране музей истории политических репрессий, истории авторитарных режимов, которая в основном пряталась за стенами каменных мешков — тюрем, лагерей. Зачем мы ворошим это прошлое? Некоторые считают, что его надо забыть как кошмарный сон, не вспоминать. Но когда историю забывают, она начинает повторяться. Появляется соблазн использовать и сейчас те методы, которые применялись в те времена. Известно, что когда правоохранительные органы остаются без общественного контроля, без зоркого присмотра народа, происходят различные инциденты, заставляющие вспомнить о тех временах 37-го года. Функции музея многогранны. Да, это музей памяти о прошлом. Этот музей — предостережение от повторения этого прошлого в будущем и настоящем.
— Предостережение кому?
— И обществу, и политикам в том числе. Потому что многие говорят о том, что «порядка не хватает», «Сталина надо», «Вернуть те времена». Какие времена? Когда «лес рубили — щепки летели»? — голос Ханевича становится громче, словно он вступает в спор с кем-то невидимым. — Когда человеческие судьбы летели под нож, и это не считалось каким-то ЧП? Поэтому все, о чем мы рассказываем, очень актуально и в настоящее время. Я уж не буду говорить о том, есть ли у нас политические заключенные.
— Вы мой вопрос опередили…
— Могу сказать свое личное мнение как человек, а не как заведующий музеем. У нас официально нет политзон, где люди сидят за убеждения, за отстаивание своих прав. Но… люди-то сидят. За правду, так будем говорить.
И нашему разговору, и начавшейся следом за ней встрече с учениками 58-й школы то и дело мешает громкий шум перфоратора, раздающийся сверху. В томской прессе рассказывали о проблемах с помещением музея — старинное кирпичное здание принадлежит частному лицу. А потом писали, что благодаря бывшему министру финансов Алексею Кудрину и другим видным лицам в Томск пришла большая сумма денег на выкуп всего здания и расширение музея. Что с этими планами?
То, что сообщает Василий Антонович, для меня — новость. А у него в душе уже переболело. В начале 2012-го было широко объявлено о планах создания Центра современной общественно-политической истории Томской области, составной частью которого должен был стать расширенный музей «Следственная тюрьма НКВД». Писали, что в область пришли 200 миллионов целевой субсидии. Суммы хватило бы и на выкуп здания, и на обустройство музейно-исторического центра, а на расширение площадей Мемориального музея уж точно.
— Мы уже планировали, что и где в нем будет, — говорит Ханевич. — Планировали расширить экспозиционные площади музея, создать учебный класс, расширить выставочный зал, более комфортно разместить нашу библиотеку с уникальным архивом. Но смена областного руководства все эти планы перечеркнула. Средства, предназначавшиеся в том числе и на расширение первого в стране подобной тематики музея, отправили на проектирование музея науки, техники и инноваций. У нас многое зависит от вкусов и пристрастий первых лиц, в том числе в спорте, культуре и так далее… Но, думаю, что нашего губернатора неправильно проинформировали. Хочется надеяться, что он не является противником подобных музеев, тем более томского, создававшего и продолжающего создавать мнение о нашем городе как об умном, интеллигентном и помнящем свое прошлое…
Готовя статью, еще раз просматриваю публикации в Интернете. И правда, в мае этого года накануне форума «Инновус» провозгласили, что для интерактивного музея науки, техники и инноваций «из федерального бюджета уже выделены 200 миллионов рублей». Инновации — это, конечно, перспективно… и безобидно.
Тюрьма и воля в XXI веке
— К вам попадают какие-то документы, относящиеся к нашему времени?
— У нас все лето была выставка под названием «Запретка». Она рассказывала о сегодняшней жизни исправительной системы, здесь были экспонаты из музея ФСИН, из колонии № 4. Одно из последних наших приобретений — это дверь карцера, за которой три года назад еще сидели реальные люди. Так что экспонаты такие имеются. Тюрьмы есть, были и будут. И еще раз говорю: если нет общественного контроля, то там может случиться все, что угодно. Могут вернуться более страшные времена.
— Вы ведь сами непосредственно участвуете в контроле…
— Да. Я член губернаторской комиссии по помилованию. Сейчас «Мемориал» выдвинул меня в новый состав общественной наблюдательной комиссии. Общество должно быть озабочено состоянием дел в следственных изоляторах, в зонах. Но пока я не вижу озабоченности больших чиновников, парламентариев. Между тем, от сумы и тюрьмы, как говорится…Здесь можно говорить о ком угодно. Вот смотрите: в дореволюционные времена были попечительские советы при тюрьмах, который возглавляла, например, жена губернатора. Высокие чиновники собирали пожертвования, они заботились о создании человеческих условий в томской пересыльной тюрьме, в «тюремном замке», и так далее. Считаю, что это была правильная традиция. И это не потому, что кто-то из них «место себе готовил». Это гуманно, это по-христиански. Все-таки люди лишены самого главного — свободы. Они наказаны, отбывают срок. Но никто не должен их лишать человеческого достоинства.
— Вернемся к музею. Он, прямо скажем, не относится к легоньким, приятным зрелищам. То, что здесь есть, — эти камеры, двери с глазками, сами кирпичные стены и своды на нового человека просто давят. В книге отзывов мне встретилась реплика о «чудовищной отрицательной энергетике». Много ли у вас бывает посетителей? Я видела здесь французов, которые слушали пояснения на английском языке.
— Мы один из самых посещаемых музеев Томска, особенно если учитывать квадратные метры музейной площади — всего менее 200 «квадратов». С лета этого года работаем без выходных и принимаем до 1 200 человек в месяц. К нам очень часто приходят иностранцы. Слово «ГУЛАГ» понятно в мире без перевода. Привлекает их и то, что у нас можно заказать экскурсию на английском языке. Их ведут молодые сотрудники — Кирилл Пугачев, Александра Васильева. Недавно к нам пришла выпускница истфака Марина Белолугова. Для нас количество посещений — важный показатель. Но мы не гонимся за цифрами любой ценой.
В самом деле, цифры — не главное. Важнее то, что увиденное и услышанное в подвале на Ленина, 44, переворачивает души людей. Об этом говорят записи в книге отзывов на русском и на разных языках. Одни открывают для себя «ГУЛАГ». Другие заново проживают то, что случилось с их родными. Видимо, молодая девушка написала: «Для меня сегодня открылась ужасающая правда. Я не знала, что это настолько ужасно и страшно». Еще один посетитель оставил емкий отзыв: «В стране, в которой стараются забыть свою историю, проделанная вами работа потрясает».
Следите за нашим Telegram, чтобы не пропускать самое интересное
Самое обсуждаемое
Суд дал условный срок сыну спикера томской облдумы по делу об отмывании денег47
Земляная дамба разрушилась у Коммунального моста в Томске из-за разлива реки37
Последствия паводка: как у моста в Томске размыло земляную дамбу — видео27
Власти не знают, когда получится разобрать размытую под мостом в Томске дорогу26
ДПС устроила погоню за пьяным лихачом в центре Томска26
Размытую паводком дорогу на левобережье Томска разберут, чтобы снизить нагрузку на мост21
Стоимость проезда в общественном транспорте Томска предлагают повысить на 2 руб21
Зоозащитники Томска проведут пикет за гуманное обращение с животными21
Двух жителей Томской области обвиняют в госизмене из-за спонсирования ВС Украины21
Большая вода отступает? Что происходит на левобережье Томска после разлива реки20
13:13Догхантеры атакуют
12:21Вода поднялась в Ушайке на Степановке, работают 2 мотопомпы
11:35Какую погоду обещают в Томске и по области в конце апреля: прогноз синоптиков
10:20Уровень воды в Томи на Лагерном саду упал на 2 метра. Опасные отметки на Оби превышены у двух сел
10:00Почти 3 тыс литров крови сдали доноры в Томской области с начала года