Михаил Колпаков: «Картошка поможет возродить томские деревни»

Томский фермер Михаил Колпаков вновь удивил общественность. Летом картофельный магнат, как его окрестила пресса, построил в селе Вершинино стадион, компенсировав ребятишкам отсутствие спортзала в местной школе. А теперь он замахнулся на еще более серьезный проект — вместо старой деревянной школы, которая признана аварийной, построить новую, кирпичную, оснащенную по самым современным требованиям. «А еще хочу, чтобы в деревне наконец появился клуб, где можно разместить библиотеку, тренажерный и танцевальный залы, почту, кинотеатр и прочие атрибуты цивилизованной жизни», — говорит Михаил Колпаков. О том, как мечты становятся реальностью, он рассказал в интервью нашему порталу.

— Михаил Петрович, вы уже десять лет занимаетесь картофелем, хотя по профессии — строитель. Как так вышло?

— В начале 90-х я работал прорабом здесь, в Вершинино, у меня был строительный кооператив. Потом с деньгами стало туго, и я задумался о том, а не стать ли мне фермером. В то время только и говорили, что о «силаевском миллиарде», который был выделен государством на поддержку крестьянского хозяйства. Тогда любой человек мог взять кредит на покупку сельхозтехники, а вдобавок ему давали шесть гектаров земли. Помню, когда пришел в сельскую администрацию оформлять бумаги, увидел огромную очередь — так много было желающих! Фермером я стал за месяц. Правда, землю мне не давали — потому что ушел из колхоза в строители, пришлось жене, которая работала в библиотеке, оформлять участок на себя. А вскоре произошла моя первая встреча с губернатором Виктором Крессом. Именно он помог мне с получением кредита, который банк никак не выдавал. Случилось это в 1993 году, с тех пор Кресс помог мне еще дважды.

— Неоднократно я слышала, что ваша цель — превратить Томскую область в маленькую Голландию, которая также будет славиться своим картофелем. Планы, надо сказать, весьма серьезные. Но осуществимые ли?

— Эту мечту я лелею уже лет десять. Но не все так просто. Вырастить картошку — дело нехитрое, самое сложное — ее реализовать. А с этим у нас беда. И решать ее нужно сообща, вместе с региональными властями.

— Каким образом?

— На протяжении многих лет я веду переговоры с департаментом по социально-экономическому развитию села о том, чтобы в регионе появилась структура, которая закупала бы у фермеров продукцию для последующей реализации. Заниматься этим должна частная структура, но создать ее без помощи властей будет сложно. В департаменте же надо мной посмеивались, мол, на словах все красиво, а реального проекта, с цифрами и обоснованием, у тебя нет. И вот в 2011 году мы разработали бизнес-план развития организационно-хозяйственной инфраструктуры производства картофеля на базе личных подсобных хозяйств Томской области. Разработали и положили на стол начальника департамента Брока. И с тех пор все ждем ответ.

— Почему так долго?

— Не знаю. Но теперь все зависит от решения чиновников. Я считаю, раз в названии департамента упоминается развитие села, то этим и нужно заниматься. А у нас, сами видите, что творится в деревнях — полный развал. И такое не только в нашей области — по всей стране.

— И вам кажется, что картошка способна возродить российскую деревню?

— Ну если и не возродить, то серьезно помочь. По крайней мере, нашему региону точно. Ведь у нас вырастить картошку — самое легкое. Еще 20 лет назад мы делали это в огромных масштабах, а нынче вынуждены покупать в магазинах привозной картофель. Ведь в чем дело? При советской власти экономика была плановой, и то, что предприятия и хозяйства производили, забиралось на реализацию государственными структурами. И производители не думали, как и кому сбыть продукцию. После перестройки все стали коммерсантами, но оказалось, что реализовать тот же картофель — задача не из легких. Не каждому она под силу. В итоге приезжают перекупщики и по бросовым ценам скупают то, что выращивалось все лето. А могут не приехать вообще, тогда все усилия людей пропадут даром, а картофель просто сгниет.

Глядя на эту ситуацию, я подумал: неплохо бы создать некий торговый дом, который бы закупал у населения картошку. Но раз областные власти не могут стать инициатором такого дома, то сделать это можно на базе моего фермерского хозяйства. Я построю овощехранилище на десять тысяч тонн и закуплю машины для транспортировки картофеля. Затем я отправлю по всей Томской области людей, которые будут закупать у населения картошку и привозить к нам. Таким образом я устрою на работу жителей всех томских сел.

— Звучит фантастически. Но люди захотят гарантий того, что их труд не пропадет даром и в случае богатого урожая вы не передумаете закупать у них картошку. Да и не факт, что сельчане с радостью откликнутся на ваш призыв — все зависит от того, какие деньги предложите...

— В том и дело, что с теми, кто захочет сотрудничать, мы заключим договор на реализацию продукции. Так люди смогут определять площади посевов и посадок и планировать, сколько, какой продукции и по какой цене у них гарантированно закупят. Сейчас, когда с реализацией продукции у людей проблемы, они выращивают 300-500 килограммов картофеля, им хватает. Поскольку работы в деревнях нет, то можно выращивать по три-четыре тонны картошки, а кто-то готов и по десять-двадцать тонн — лишь бы платили. А я готов это делать. Правда, цену с ходу не назову, с нею определяться будем на старте. А дальше к работе подключится логистический центр, специалисты которого будут изучать рынок, искать клиентов, договариваться... То есть мое дело собрать картофель у населения, а центр должен найти места, где есть потребность в картошке, и заключить договоры на поставку.

— А чем, на ваш взгляд, могут помочь областные власти?

— Они должны помочь картофелю, выращенному жителями региона, попасть на томские рынки. Ведь сейчас они заполнены привозной картошкой из других областей. Как мне пояснили в «белом» доме, продвигать картофель от имени одного человека власти не могут — должны проводиться аукционы. И здесь, думается мне, губернатор Виктор Кресс должен проявить свою хозяйственную жилку и сказать: ребята, но это же не одного Колпакова картошка, а со всей области. И мы должны этот картофель, выращенный жителями региона, поставить на томские рынки. Причем своими силами мы можем обеспечить картофелем весь город и всю область. А остальное пойдет по стране и за рубеж.

— А это не обрушит рынок? Ведь если картошки будет много, то цена на нее упадет. Выгодно ли вам будет поставлять ее по сниженной стоимости?

— Будь это невыгодно, не брался бы за проект. Ведь я в первую очередь бизнесмен, который привык соотносить свои доходы и расходы. Сейчас томичи покупают в магазинах привезенный из других регионов картофель по астрономическим ценам, а наш второй хлеб стоил бы в несколько раз меньше. Потому что совместно с «белым» домом мы бы определили максимальную величину накрутки, и она бы диктовала ценовую политику в торговых сетях, отпугивая чужую картошку с нашего рынка. Ну а падение цен мы бы восполнили наращиванием объемов закупок картошки у жителей. Зная, что Колпаков уже никуда не денется, ведь он заручился поддержкой властей, люди станут выращивать больше картофеля ради получения большей прибыли.

— Если все так просто, то почему никто не занялся этим раньше?

— Ну, во-первых, ни у кого не было такой серьезной базы и многолетнего опыта, а во-вторых, самостоятельно пропихнуть томскую картошку в те же супермаркеты ой как непросто. Когда мы начинали работать, пакет моей картошки стоил 75 рублей, а новосибирский — 180. Но мою не брали, предпочитая работать с завозной, хотя более дешевый продукт люди покупали бы охотнее. Чтобы пробиться на томский рынок с нашей же картошкой, у меня ушло несколько лет. Зато теперь мой продукт в супермаркетах лежит на видных местах, а привозной ютится в углах, и его никто не берет в силу дороговизны. Зато моя представлена в нескольких видах: мытая в сетках, а также очищенная и нарезанная в вакуумной упаковке. А вот в «METRO» меня уже год не берут, хотя обещали сотрудничать с местными производителями.

— Ну хорошо, осталось озвучить цену вопроса...

— На реализацию проекта надо 150 миллионов рублей, 100 из них я готов вложить, взяв кредиты. Остальные 50 миллионов должна выделить областная власть в виде субсидий. Да, дороговато. Но это может стать стимулом для сельских жителей, оставшихся без какой-либо работы. Казалось бы, зачем оно мне? Ведь и своего производства хватает, не жалуюсь. Но мне за других сельчан обидно. Еще в 90-е годы я писал губернатору, что не нужно вывозить всю технику из развалившихся совхозов — ищите таких, как я, инициативных людей, продавайте им технику или отдавайте в аренду, пусть люди работают. Нет, не послушались...

— А много ли в деревнях таких инициативных?

— Увы, таких единицы. Немногие чего-то добились, и главная причина — нежелание трудиться. Возьмите мое хозяйство. К сожалению, сегодня я даже не могу найти толкового тракториста. Такого, чтобы на работу приходил каждый день. Что вы думаете, я доплачиваю своим работникам ежемесячно две тысячи рублей за то, что они выходят на работу каждый день. Тысячи рублей я плачу, если человек бросил курить. Но и это не всегда работает. Так, перед Новым годом я сказал: ребята, кто три месяца отработает без прогулов, подарю большой плазменный телевизор. И что вы думаете? На следующий день 60% работников не пришли. Меня не устраивала производительность труда, я поставил в цехах систему видеонаблюдения. И в первый же день вместо обычных 100 мешков картошки собрали 200.

— Когда на портале появились сообщения о том, что вы построили в Вершинино стадион, а теперь собираетесь строить школу, многие недоумевали: зачем вы это делаете? И действительно, зачем?

— Меня часто об этом спрашивают. Я и сам думаю об этом и всякий раз вспоминаю своего деда, который погиб под Сталинградом. У него была бронь, потому что был председателем колхоза, но он поехал на войну. Зачем он это сделал? Мог бы остаться, тем более что Казахстан был далеко от военных действий. Но что-то его понесло. Я все смеюсь: может во мне ген от деда какой засел? Не дает покоя мысль, что надо что-то хорошее сделать для других людей, не только для себя. Потому и стадион построил, и детскому саду помог, и семена каждый год бесплатно раздаю на помощь малоимущим. Но всем подряд я не помогаю. Одно дело — дети и пенсионеры, а другое — те, кто может сам заработать, но не хочет. К примеру, когда мне позвонили из мужского монастыря и попросили картошку на посадку, я сказал: ну вы же взрослые, крепкие мужики, приезжайте, поработайте. А мне сказали: нет, так нельзя.

Все жалуются, что плохо живут. И те, кто ходят на митинги, тоже жалуются, мол, не нравится система, нет честных выборов. Но надо пытаться что-то изменить. И делать это нужно, как я — каждый день. А не раз в год.