Сергей Трапезников: «Свалки — одна из экологических бед города»
Экологическая тематика, громко звучавшая в 90-е и потихоньку ушедшая на задний план в 2000-е, вновь выходит на первые полосы газет и звучит в прайм-тайме на ТВ. Но особенно громко заявляет о своем праве на здоровую среду обитания интернет-сообщество. Насколько сегодня власти способны гарантировать нам его реализацию? На эту глобальную тему в ее локальном аспекте — а именно о состоянии окружающей среды в Томске — мы поговорили с председателем комитета урбанизированных территорий областного департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Сергеем Трапезниковым.
— Сергей Янович, кошмарное нынешнее лето заставило задуматься об экологических проблемах даже людей, обычно к ним равнодушных. Поневоле станешь «зеленым», когда дышать нечем, а из официальных источников слышишь: «Все хорошо, прекрасная маркиза»... Взять хотя бы пресловутые превышения предельно допустимых концентраций по угарному газу в Томске.
— Максимальные значения были 2,4.
— Ну пусть даже так. У нас без всяких лесных пожаров на любой оживленной магистрали показания по окиси углерода зашкаливают. Вспомним хотя бы историю с детской площадкой, построенной известным депутатом на углу Мира и 79-ой Гвардейской. Там ПДК, кажется, 16-18 по СО намеривали? А тут — 2,4.
— Речь идет именно о задымлении, а не о выбросах автомашин. Поэтому измерения намеренно делались не на оживленных улицах, а в относительно тихих местах: на улице Белинского, во дворе нашего здания, возле самой лаборатории. А выйди мы даже на проспект Кирова, конечно, результат был бы другой. Не секрет, что в Томске 74 процента вредных выбросов приходится на автотранспорт. Причем количество машин растет на 10 процентов в год — тысяч 200 мы сейчас имеем. Добавим пробки и скверное качество топлива... Мы уже не первый год проводим мониторинг качества топлива. По бензину претензий особых нет, а вот дизельное вызывает много нареканий. Акция «Чистый воздух» имеет многолетнюю практику...
— …а толку нет!
— Я бы так не сказал. Как правило, при весенней проверке техники нарушения по оксиду углерода доходят до 20 процентов, а при повторной осенней — уже 10. Это по карбюраторным двигателям. Дизели — это вообще капризная штука, требует заботы и внимания. Не опрессованы вовремя форсунки или не отрегулирован топливный насос высокого давления — такой копоти даст!
— Тем не менее, городские власти намерены развивать муниципальный транспорт именно за счет дизельных автобусов.
— Они обращались к нам за рекомендациями. Мы ответили: это может быть либо транспорт на альтернативных видах топлива, либо автобусы с сертификатами не ниже Евро-4.
— С этим более-менее разобрались. Ну а насчет тех ароматов, что нынче мучили преимущественно Октябрьский район, но периодически долетали даже до Кировского? Источники невыносимой вони теперь уже известны — это поля орошения свинокомплекса «Томский» «Сибирской Аграрной группы» и место складирования помета птицефабрики «Межениновская». Но они ведь долго отнекивались?
— Они до сих пор утверждают, что не нарушали никаких норм. На «Межениновской» так и вовсе говорят: это не от нас пахнет. Какое там! Пометохранилище 100 метров на 80 и высотой четыре метра посреди поля... Наши лаборантки в километре пробы брали — из глаз слезы текут. А по нормам — все в порядке.
— И что с этим делать?
— Как что? Убирать! Конечно, все не так просто, подконтрольность у них федеральная, и действовать можно только через Роспотребнадзор и суд. Понятно, что решить вопрос за несколько дней невозможно. Но, по крайней мере, к следующему году мы добьемся ликвидации этого пахучего объекта.
— С «птичкой» по-большому счету все понятно. Положила свое «гуано» в чистом поле, да еще и вблизи от дороги — и нюхайте, томичи, это амбрэ. Свинокомплекс, насколько я понимаю, от запаха не отпирался — он просто утверждал, что в своем праве. На свинокомплексе все более «технологично»? Давайте расскажем, в чем же там суть дела. Насколько я понимаю, все стоки с этого огромного свинарника без какой-либо очистки поступают в пруд-накопитель. Когда он близок к переполнению, его содержимым «орошают» поля. И говорят, что это правильно. Что так и надо.
— Они и сейчас утверждают, что в прудах-накопителях ПДК по аммиаку не превышены. Хотя даже по их внутренним нормативам стоки должны разбавляться чистой водой, чего не делалось. В прошлые годы Иркутский тракт начинал задыхаться. А нынче, когда ветер преобладал восточный и северо-восточный, все понесло на Томск. Плюс эта аномальная жара. Вообще, странные, надо сказать, люди. Встречаемся, разговариваем, вроде бы обо всем договорились — на следующую ночь начинают орошение. Когда этот черный 30-метровый фонтан распыляется в воздухе, который раскален до 35 градусов, естественно, аэрация очень большая. Проводим очередной совет, приглашаем ученых и слышим: «это нам не подойдет, это нам дорого, это не хочется». Ну что ж, пришлось пойти на жесткие меры и обратиться в суд. По его решению орошение остановлено на 60 суток.
— Ну а дальше? Запретили, оштрафовали на смешную сумму за отсутствие разрешения на орошение. А они его возьмут, да и все.
— Наша задача — до истечения этого срока совместно с Росприроднадзором и прокуратурой подготовить гражданско-правовой иск о полном запрете проводить эти мероприятия. То есть бессрочно запретить выбросы. Они понимают, что могут проиграть этот суд, и начинают искать выход. По словам первого заместителя директора, на предприятии готовы пойти навстречу и вложить первые миллионы рублей в очистку стоков с помощью препарата биофокс-оксидол. Это довольно дорогая технология, и сам факт ее применения может говорить о том, что лед тронулся.
— Будем надеяться, что это не останется на уровне благих пожеланий...
— Не надеяться, а делать все, чтобы это произошло. Но у нас есть еще один источник загрязнения воздуха, значительно меньше, однако в центре города — в СИЗО на Пушкина. Жители окрестных районов в жару страдали именно от его ароматов. К сожалению, туда мы пока даже добраться не можем — режимное предприятие.
— Есть еще одна «болевая» точка на карте Томска...
— Да. Район шпалопропиточного завода. Производство старое, там буквально вся почва пропитана креозотом. Да еще и город не очень благоразумно застроил прилегающую территорию 10-этажками... Было несколько выездных совещаний, однако переломить психологию руководителей сложно. Тем более что нарушений ПДК замеры не дают. Но запах-то есть! Сейчас завод выполняет ряд природоохранных мероприятий, но этого мало. И дело не только в технологии, но и в культуре производства. Я часто студентам задаю вопрос: кто отвечает за экологию на производстве? Ответы разные: эколог, главный инженер, директор. Но никто не говорит: все, весь коллектив! Хотя на 90 процентов виновата не технология, а человеческий фактор.
— Есть еще одна весьма популярная в Интернете тема — красной пыли на Иркутском тракте.
— Да, и, кстати, одной из причины ее возникновения как раз и был этот самый фактор. Знаете, можно поставить хорошее оборудование, а «циклон» вовремя не почистить — и все. Тем не менее, оба предприятия, «подозреваемых» в появлении «красного снега», приостанавливали производство, провели планово-технологический ремонт, проверили систему вытяжки, очистки...
— Сергей Янович, возвращаясь к запахам, которые нынче мучили томичей. Сильно страдал Каштак, насколько я знаю...
— Да, виной тому помойка в районе «Сибкабеля». Когда-то давно это была официальная свалка предприятия, потом туда, как водится, мусор начал сваливать каждый, кто только мог. Нынче она нам доставила хлопот.
Вообще, свалки — это одна из самых больших экологических проблем Томска. Всего их в 2012 году было выявлено 160, ежегодно около 84 процентов ликвидируются и... появляются вновь. Вывод: убирать мы научились, а вот создать автономно действующую систему — не можем. Но не только частники, но и строители, предприниматели, торговые точки — половина их не имеет договоров на уборку мусора. Свои отходы производства они втихую сгружают либо в бункеры для жителей многоэтажных домов, либо в лес. Согласно федеральному закону № 131 уборка мусора относится исключительно к компетенции органов местного самоуправления, однако...
— ...однако город со своей функцией явно не справляется.
— Я бы сказал, что в Томске в принципе отсутствует орган, который системно занимался бы этой проблемой. Чувствуется, если есть в районной администрации активный человек, там все движется. Нет — либо ради галочки работа ведется, либо вообще стоит. Даже административная комиссия ведет себя довольно странно, когда штрафы не выносятся по «железным», казалось бы, поводам.
— Это что, коррупция?
— Вряд ли. Скорее, нежелание создавать себе лишние проблемы.
— И опять же встает вопрос: что дальше?
— Сейчас мы работаем над областным законом об обращении с отходами. Многие вопросы им будут сняты.
— Сергей Янович, давайте хотя бы в режиме экспресс-интервью осветим водную тему. Итак, Тимирязевские очистные...
— Проект отправлен на очередную корректировку. Основная причина — проектировщики не учли высокой степени хлорированности стоков от туберкулезной больницы. Госэкспертиза второй раз проект отклонила. Вынесла 64 замечания. В первый раз их было около 200. Это говорит о том, что заказчик плохо сформировал техническое задание. Объект очень сложный. В бюджете на этот год было заложено 40 миллионов рублей на строительно-монтажные работы, но в связи с недоработками проекта сомневаюсь, что в этом году работы будут начаты...
— Мавлюкеевское озеро, где строительная фирма «Риэлтстрой-НЭБ» засыпала землей и строительным мусором часть берега и самого озера, в возрождение которого было вложено 126 миллионов рублей...
— 126 миллионов из федерального бюджета было выделено и выделяется на всю программу по восстановлению городских озер. А по Мавлюкеевскому застройщику, видимо, придется заплатить, по санкциям — от 300 до 650 тысяч рублей, получить предписание и убрать строительные отходы и размывной грунт из прибрежной защитной полосы, не входящий в выделенный им земельный участок для строительства.
— Хозяин строительной компании — городской депутат, председатель комитета по строительству Александр Чуприн?
— Формально он никем там сейчас не является. По его собственным словам, он «курирует» стройку.
— Наконец, разрезанное пополам озеро Беленькое...
—Строители — «СМУ-33» — проигнорировали взятые на себя обязательства, и в итоге озеру Беленькому, который входит в государственный водный реестр, был нанесен ущерб. Мы там проводили выездное совещание. Правая сторона озера деградирует, местное население возмущено...Заказчик — департамент капитального строительства мэрии — взял обязательство до 1 октября проложить трубу диаметром 1 200 сантиметров, восстанавливающую гидравлическую связь обеих сторон.
— А если не восстановит?
— Не советую. Это будет стоить гораздо больше, чем те 10 миллионов, которые якобы нужны на эти работы. За уничтожение водных объектов предусмотрена уголовная ответственность. Помимо того, если дорожники проигнорируют наши требования, речь пойдет о признании судом незаконной заключение госэкспертизы, без которой все работы на левобережье будут парализованы.
