Не место в истории
Стройка на Источной, 41а, как «антиитог» жизни Томска в 2016 году
Вот и ушел 2016 год. Для каждого из нас он складывался по-разному, а каким он стал для Томска — исторического поселения федерального значения?
Начинался 2016-й волной пожаров исторических зданий и памятников, на фоне которой разразился громкий скандал — ООО «Институт Ленгипрогор», разработчик проекта «Томские набережные», курируемого губернатором области, предложил Томску отказаться от статуса исторического поселения федерального значения. Волна общественного негодования понудила губернатора Жвачкина, а вслед за ним и мэра Кляйна, публично высказаться по этому вопросу. Первые лица попытались успокоить возмущенных томичей и заявили, что статусу быть, все посягательства на него будут пресечены.
Другим событием, приковавшим внимание горожан в 2016 году в сфере сохранения культурного наследия, стал продолжающийся скандал вокруг стройки в Татарской слободе, на улице Источная, 41а. Застройщик «Томлесстрой», получив-таки добро на строительство, обратился за разрешением о предоставлении условно-разрешенного вида использования земельного участка — строительство многоквартирных домов в два-четыре этажа.
Жители Заисточья на публичных слушаниях проголосовали против выдачи разрешения и обратились к мэру с просьбой запретить строительство многоквартирника. Ведь после заявлений о сохранении статуса города и начала работы над проектом границ исторического поселения логично было наконец принять во внимание регламенты и режимы зоны, установленные действующим проектом зон охраны.
Дважды, сначала мэр Кляйн, а затем его заместитель Цымбалюк, приглашали общественников и жителей Татарской слободы на совещания для решения дальнейшей судьбы скандальной стройки. Они закончились общим решением: направить запрос разработчикам границ и предмета охраны исторического поселения — ООО «Валбек» (Вологда) о возможности реализации проекта, предложенного Байрамовым. Решено было еще раз встретиться и окончательно рассмотреть вопрос после получения заключения экспертов.
Но, видимо, администрации города надоели игры в демократию. И на круглом столе в мэрии 29 ноября вновь зазвучали тезисы о том, что сохранение исторической застройки в установленных границах мешает развитию города. И есть смысл вернуться к вопросу о понижении статуса исторического поселения с федерального до регионального. А уже 16 декабря мэр разрешил спор томичей и застройщика и волевым решением предоставил заинтересованному лицу право на строительство многоквартирного дома по Источной, 41а. По сути, поставив точку в этом деле.
К этому времени начальник городского департамента архитектуры Анна Касперович озвучила в СМИ, что на запрос мэрии о возможности строительства многоквартирного дома в Татарской слободе эксперты ответили положительно. Вероятно, этот ответ и сыграл решающую роль в решении Ивана Кляйна. Но у меня есть основания сомневаться в достоверности заявлений Касперович и правомерности принятого мэром решения.
Во-первых, обещание провести совместное совещание по вопросу строительства после получения ответа экспертов ООО «Валбек» и ознакомить с заключением заинтересованную общественность не выполнено. После консультаций с экспертами названной организации, а также томскими экспертами в области охраны культурного наследия с трудом верится в то, что они могли дать положительное заключение.
Во-вторых, если все чисто и прозрачно, что помешало ознакомить с этим заключением участников совещания, состоявшегося у Цымбалюка, во избежание разного рода кривотолков и недопониманий?
В-третьих, с сентября 2015 года ступило в силу постановление Правительства РФ № 972 «Об утверждении положения о зонах охраны объектов культурного наследия», согласно которому в данном случае подлежат применению наиболее жесткие регламенты, независимо от того, когда и кем они приняты. Согласно Указу Президента России «О стратегии национальной безопасности» (декабрь 2015 года) вопрос сохранения культурного наследия является вопросом национальной безопасности страны. Сам президент отмечал: «В последние годы в центре внимания общественности, средств массовой информации регулярно оказываются, к сожалению, громкие конфликты вокруг застройки охранных зон, разрушения памятников. Необходим самый серьезный анализ таких случаев...».
Анализируя действующие правовые акты, несложно сделать вывод о том, что по Источной, 41а, возможно строительство двухэтажного жилого дома, у которого один этаж кирпичный, другой деревянный. Именно такие требования к строительству установлены действующим проектом зон охраны.
Так на каком основании мэр вопреки государственной политике сохранения культурного наследия игнорирует эти регламенты и руководствуется правилами землепользования и застройки, которые устанавливают общий порядок и не подлежат применению на территориях, для которых разработаны специальные нормы? Или, может быть, местная власть считает, что заявления президента носят декларативный характер и не обязательны к исполнению?
В-четвертых, что мешает депутатам гордумы внести наконец в действующие правила раздел по охране культурного наследия и закрепить режимы зон и градостроительные регламенты, утвержденные еще в 2012 году? В 2014-м, обращаясь по этому вопросу в Минкульт, мы получили ответ из облдепартамента по культуре, что разработанные в рамках проекта зон охраны ограничения будут включены в правила землепользования и застройки в четвертом квартале 2014 года.
Сегодня начался 2017-й, и на наши вопросы в гордуме отвечают, что предложения такие действительно поступали, но были направлены на доработку в мэрию, после чего в думу не вернулись. Начальник комитета по охране культурного наследия администрации города заявил, что не может ответить, где «потерялись» эти предложения. При этом чиновники и приближенные к ним «черные» архитекторы беспрестанно заявляют о «люфтах» законодательства. Может не «люфты», а страх потерять работу или утратить дополнительный источник дохода мешает этим деятелям добросовестно исполнять служебные обязанности по охране историко-культурного наследия Томска?
Что же произошло? Анализируя ситуацию и представленные документы, можно сделать следующий вывод.
Застройщиком изначально разработан проект строительства многоквартирника на улице Источной, 41а. Градостроительный план на земельный участок утвержден именно для этого проекта, хотя в разрешении фигурирует «блокированный» дом, что предполагает строительство здания с количеством блок-секций не более десяти, с самостоятельными выходами на придомовой земельный участок. Так можно ли считать, что строительство многоквартирника легализовано департаментом архитектуры города, ведь застройщик от проекта не отступил?
В проектной документации нет раздела «фундаменты», а по факту забито (именно забито) в зимний период более 150 свай. И влияние этих работ, колоссальной вибрации, сопровождающей установку свай, на состояние соседнего памятника деревянной архитектуры федерального значения на Татарской, 46, не исследовалось надлежащим образом. А причинение вреда окружающим деревянным домам, по мнению их жителей и некоторых специалистов, очевидно.
Между тем строительство многоквартирного дома близится к завершению, ведутся отделочные работы, но разрешение на условный вид «многоквартирные жилые дома в два-четыре этажа» выдано только сейчас. Выходит, два года строительство осуществлялось с нарушением земельного законодательства?
Не значит ли это, что застройщик был убежден, что получит разрешение при любых обстоятельствах? Логично предположить, что иначе не стал бы он вкладывать огромные средства в эту стройку, когда вопрос еще не решен. Он в отличие от некоторых чиновников мэрии хорошо считает деньги. Так с какой целью и для кого был разыгран спектакль с общественными слушаниями и совещаниями у мэра, когда общественность уверяли, что будет построен блокированный дом?
И как представляется, мэр закрепил допущенное департаментом нарушение и практически узаконил «самострой». Во всяком случае, ничего не известно о том, что застройщиком было получено разрешение на строительство многоквартирного дома по указанному адресу. 3 ноября 2015 года выдано разрешение на строительство блокированного жилого дома № 70-301000-277С-2015, так для чего понадобилось менять вид разрешенного использования земельного участка?
На мой взгляд, налицо подмена понятий и фальсификация фактических обстоятельств скандального строительства. Поэтому рано делать выводы о том, что в настоящем деле поставлена точка.
Гражданским законодательством закреплено право застройщика требовать компенсации произведенных затрат, если при рассмотрении споров о сносе самовольной постройки будет установлено, что разрешение на строительство выдано с нарушениями. Полагаю, в настоящем деле такие нарушения налицо. Не пора ли прокуратуре в ходе проверок вспомнить об уголовном наказании лиц, допустивших такие нарушения? Согласно Конституции РФ перед законом и судом все равны.
