Дайте работать! Мы хотим
Мысли в связи с пенсионной реформой
Нет-нет, я не собираюсь защищать планы правительства, Госдумы и того, кто главнее всех, но пока молчит, словно ни при чем.
Но и плакать в этой публикации, повторяя уже сказанное многими, не буду. И про продолжительность жизни, и про то, что мы — не Запад, и про то, что работы в России зачастую и после 50-ти уже не найти, не то что в 60. И даже о том, что депутаты, госслужащие и силовики живут и «доживают» на пенсии совсем по другим правилам, говорить не стану. Об этом писали многие.
Лишь приведу фрагмент вчерашних размышлений в Facebook яркого мыслителя, в прошлом — активного участника перестроечноего движения Евгения Ихлова:
«На Западе (и Незападе) пенсионный возраст — это тот, до достижения которого человека теоретически не могут уволить по старости. Поскольку там почти нет феномена работающего пенсионера, если это не лица свободных профессий, медицина или академическая сфера.
В СНГ и в РФ пенсионный возраст — это не возраст выхода на пенсию, а возраст обретения права на БОД (безусловный основной доход), дающий возможность перейти на социально необходимые низкооплачиваемые работы «для пожилых», в том числе частичную занятость, или поддерживать детей с малыми детьми и совсем пожилых родителей.
И в этом и заключается самая главная разница. <...> Уходящая в 67 лет на пенсию американка или в 65 — японка или мексиканка — не пойдут работать почтальонами, вахтершами, кассиршами, гардеробщицами, уборщицами и нянечками. Они уйдут с этих мест, «дав дорогу молодым». А в России, именно став пенсионерами в 55 лет, женщины и идут на такие места».
Согласившись с высказыванием Евгения Ихлова, я только заметила в ответе ему, что и мужчины, став пенсионерами, тоже идут на подобные низкооплачиваемые работы: сторожами, дворниками и так далее.
Но сейчас буду говорить о другом. Примем, как нас учили в школе, условия задачи.
Дано: «Работающих становится меньше, старшего поколения больше. Средств пенсионного фонда не хватает на выплаты, никуда не денешься — возраст выхода повышать надо».
Что нам усиленно, так сказать, и втюхивают.
Серьезно? На самом ли деле меньше?
В воскресенье во время протестного митинга, который прошел у «Томских товаров» я, признаюсь, слушала выступающих невнимательно. Мне важно было выяснить несколько вещей. Переходя по «обочине» митинга от одной компании молодых к другой, я задавала им четыре вопроса: «Во сколько лет вы впервые начали зарабатывать?», «Сколько вам лет сейчас?», «Каков ваш общий стаж работы на сегодня?», «Сколько лет/месяцев из них официального — то есть в Пенсионный фонд шли отчисления?»
Некоторых просила подробнее сказать, легко ли было устроиться на работу до 18 лет или позже, студентом.
Всего опрошенных получилось больше двадцати (еще друзья по соцсети написали о своих детях). Подрабатывать в свободное от учебы время начинают чаще всего лет в 17. Но некоторые раньше — в 15, 14, и даже в 11 (!) лет. К 22-23 годам набирается от нескольких месяцев до нескольких лет, когда молодой человек зарабатывал для себя деньги.
Но! На вопрос об официальном трудовом стаже все отвечали, что его нет. Или он мизерный: например, пара месяцев в летние каникулы в школьной трудовой бригаде. Из общей картины выбивался ответ лишь одной девушки: начав преподавать в музыкальной школе после колледжа, к 23-м годам она имеет запись в трудовой книжке о пяти годах стажа. Одна!
А нам говорят о пополнении пенсионной копилки за счет женщин в возрасте 55+ и мужчин в возрасте за 60. Вообще в России в трудовую деятельность включаются поздно.
Минувшей весной, во время отпуска за рубежом у дочери, работающих юнцов я видела в разных местах. Смешливые мальчики и девочки, с которыми перед началом дня проводит инструктаж дядя ковбойского вида — в широкополой шляпе, с пистолетом в кобуре. Все рабочие места в «клубничном» кибуце в день шабата заполняли те, кому от 15 до 19: вероятнее всего, дети членов кибуца. И других подростков, шустро бегающих с подносами в пляжном кафе: каникулы, старшеклассники зарабатывают на свои нужды и увлечения. Работать разрешается с 14 лет, устроиться на два-четыре часа в день — без проблем. Все по закону, все по документам.
Как и во многих других странах. «Я работал с 15 лет, я рано стал самостоятельным...», — писал мне как-то в переписке один британец.
Вы думаете, у нас молодые не хотят работать? Еще как хотят! В селах, где родители безработные, у подростков на летние работы по благоустройству просто конкурс. Из-за нехватки мест в первую очередь берут ребят из малообеспеченных семей.
Сколько в Томске «домашних» девочек и интеллигентных мальчиков ищут себе дело на лето! А скольких из них обманывают, отправляют с жалкой подачкой вместо обещанных денег на автомойке или на стройке? Уполовинивают зарплату штрафами в барах и кафе? Потому что трудового договора нет, официального трудоустройства нет. А, значит, и возможности отстоять свои права — тоже. Получение обещанного вознаграждения в полном объеме определяется исключительно уровнем совести или скупости работодателя. Больше везет тем, кто занят интеллектуальным трудом. Но и там, бывает, «кидают».
Почему же они соглашаются на «серую», а то и вовсе «черную» зарплату?
— Потому что там, где официально, не берут: «Нет опыта, стажа».
— Потому что там зарплата маленькая — 10 тысяч в месяц / вариант: 90 рублей в час.
— Потому что работодатель мнется, жмется: «Знаешь, мне тебя невыгодно на короткий срок по договору принимать, давай так».
— Потому что «все сейчас так работают», — отвечали мне молодые томичи.
Лет 10-15 назад меня подобная система еще удивляла. Я все пыталась убедить молодых беременных родственниц «устроиться хоть на какую белую работу, пока живота не видно». А они мне объясняли, что «сейчас все так»: на бумаге — минималка или чуть больше нее, остальное — в конверте.
Итак, те, кто начинает жизнь и полон сил, пенсионную копилку не пополняют или подбрасывают в нее монет очень скудно.
Вернемся к людям моего возраста. Где взять деньги для выплат «растущему числу пенсионеров»?
— Эврика! — выбегая из ванны на улицу, кричат власти. — Нашли! Поднимаем пенсионный возраст. Отсекаем множество людей, достигших 55-60 лет, и от возможности получать пенсию, и от разных льгот — они ведь не пенсионеры!
И от заработков — поскольку пенсионеров не берут или под разными предлогами сокращают. Фактически оставляем их без средств к существованию, без того самого безусловного основного дохода, о котором говорит Евгений Ихлов. Либо толкаем в тот же серый сектор, где они будут подрабатывать от случая к случаю, получая на руки и никуда ничего не отчисляя. Увеличится ли при этом сумма кубышки ПФР? С чего бы?
Впрочем, увеличится. За счет неприкрытого бесстыжего отъема 170 тысяч в год у каждого (средняя пенсия, умноженная на 12).
А вы с другого конца зайти не пробовали, господа? Стараться пополнять пенсионный котел не за счет тех, кому 55+, а предоставляя легальные рабочие места тем, кому 22—? Экономя на пафосных мегапроектах? Может, и частный сектор, видя, что государство не шикует, стал бы меньше укрываться от налогов и нанимать на работу «в белую».
— Не получается? Попробуй другой способ решения! — говорила строгая математичка. Умный старательный ученик думал, пробовал и находил.
